Вокруг света 1964-07, страница 40

И зря старик Лекка, как передал нам потом Георгий, него ничего не было к нашему неожиданному приходу н мог нас угостить.

VI

Карабкаемся Еыше в горы. Солнце бьет прямо в лицо, а спину сводит Кажется, перекинь тело через первый попавшийся бугор, и ты уже з

.Чабан в бурке, с палкой. Он поет, то усиливая, то приглушая одни и тот же мотив, заунывный, степной: то убаюкивает самого^себя, то будит.

щадя ни скакуна, ни себя, чтобы успеть застать мать в живых.

На дороге лежал, скорчившись, человек и стонал. Асхар спешился и увидел, что если бросить человека, то человек пропадет. ^

сделать крюк в сторону от дороги.

Проезжая аулом, Асхар увидел дым, услышал вопли женщин. Что-то горело. Асхар хотел проскочить мимо, но сила, что гнала его вперед, заставила свернуть в сторону дыма. Он вынес из горевшей сакли ребенка.

Матери он не застал в живых. Она все смотрела на дорогу, и соседка сказала ему, что мать только что закрыла глаза и что она смотрела до тех пор,

глаза сами не закрылись. И ему казалось, что он ет быть, — предал Он не дал бы ей уйти так сразу.

страшное, что может быть, — предал мать, не протянул ей руки, чтобы удер-

И приговорил Асхар тогда себя к самоуничтожению. Вся жиз] лась и обезвкусилась для него, потому что он самому себе стал гом. И он, угасая, умертвлял себя голодом.

И узнал бог, почему Асхар не застал своей матери i тогда ему мать, чтобы вернуть человеку душу и не убить в человечестве со-

...Значит, люди не только оправдали Асхара, но и обессмертили.

VII

Селение из трех саклей — Калаки. Здесь в дощатом сарае туристский бивак. Еще немного — и мы за перевалом. А

Мы, словно достигнув великой цели, начали от радости бороться с обступившими нас юркими мальчишками.

...Солнце еще не поднялось из-за гор, но все распрямилось, спросонья.

Отары овец. Дымки — стоянки чабаньи. Это

Может быть, мы бы и отметили криком «ура» у нас не пересохло горло. Ели снег, разбавляли воду

Шаг вниз — и мы в Грузии. И все выглядит по-другому — все золотисто: и горы, и долины, и реки, и небо, и стога, и все прямо на глазах увеличивается в размерах: и цветы, и деревья, и свиньи, и куры, и коровы.

Там, за спиной, отвоевывали жизнь у скал, здесь же горы казались только

И перед такой щедростью природы хотелось и самому быть как-то щедрее.

рехватываем чего-нибудь пожевать в столовых.

Все словно бежит под наклонную, и мы скользим по этой наклонной — к морю, к морю!

Дорога все укорачивается, позади горы и руки, прс день смешиваются в нашей последней стометровке. А вот и

В проулке мы увидели белое тело парохода с красной полосой, с ми трубами. Море...

Море в граните, но не затихает прозябая.

Море не знает, что такое сдача в плен.

Море постоянно, вечно огрызается, набрасывается в беге на гранит с угрожающим гулом и откатывается назад только для нового разбега, чтобы тут же снова броситься еще яростнее на гранит.

Непокоренное море, никогда не покоряющееся море,

Волны, вспухая, накатываются и Море обороняется только одним способом А за спиной невидные в синем разливе гор тропинки, дороги, уводящие через перевалы к мятежному морю и возвращающие самим себе: к годам юности, молодости.