Вокруг света 1964-11, страница 34

— На нет иег и знаков врага, — ответил Арнольд с полной уверенностью, так как он сам красил корпус их старого корабля.

— Да, Но идет война, и мы должны помнить' что не наше, ю вражеское.

— Хватит! — Грегору уже nafloeiio спорить с болтливой машиной, — Направляйся прямо к острову. Это приказ,

— Я не могу повиноваться такому приказу, — ответила лодка

Арнольд взялся за выключатель, но, вскрикнув от боли, тут же отдернул руку.

— Придите в себя, джентльмены, — сурово сказала лодка. — Только офицер со специальным заданием уполномочен меня зыключать. Для вашей же пользы я вынуждена просить вас не дотрагиваться до пульта управления. После, когда мы выберемся из опасности, я займусь вами. Сейчас все мои силы должны быть направлень. на то, чтобы вовремя заметить врага.

Лодка прибавила скорость и двинулась прочь от острова по какому-то сложному, запутанному маршруту.

— Куда мы идем? — спросил Грегор.

— На соединение с флотом Дрома, — крикнула спасательная лодка с такой убежденностью, что партнеры стали нервно вглядываться в пустынные дали моря.

Была глубокая ночь. Грегор и Арнольд сидели в углу каюты, с жадностью доедая последний бутерброд. Лодка продолжала, как безумная, метаться по волнам, напрягая все свои электронные чувства: она разыскивала флот, который существовал пять веков назад на совершенно другой планете.

— Ты когда-нибудь слышал об этих дромах? — спросил Грегор.

Арнольд порылся в своих кладовых знаний.

— Это были такие существа, полуящерицы, — сказал он. — Вымерли около века назад.

■— А хагены?

— Тоже ящерицы. Та же история.

Арнольд отыскал хлебную крошку и отправил ее в рот.

— Вели никому не нужную войну. Все участники погибли. Кроме этой вот лодки, должно быть.

— И наг., — напомнил Грегор. — Ведь нас записали в дромовские солдаты.

Он устало вздохнул.

— Как ты думаешь, можно договориться с этим

KOpblTOMf

Арнольд покачал головой.

— Не представляю как. Для нее война в самом разгаре.

■— Может, лодка сейчас нас подслушивает? — сказал Грегор.

— Не думаю. Она не может по-настоящему читать мысли. Принимающие центры реагируют лишь на то, что непосредственно относится к ее задачам.

— Да, сэр, — злобно передразнил Грегор, — нынче уж таких не строят.

Попадись ему сейчас в руки Джо, Межзвездный старьевщик, он бы ему показал!

— А правда, очень интересная ситуация, — сказал Арнольд.

— Я, пожалуй, напишу статью в «Попьюлар кибернетике». В данном случае мы имеем дело с машиной, обладающей почти безупречным аппаратом для приема внешних стимулов. Результаты восприятия логически преобразуются у нее в действие. Единственная беда лишь в том, что в основе этой логики давно ушедшие события.

Грегор зевнул.

—- Ты хочешь сказать, что лодка спятила? — грубовато заметил он.

— Рехнулась окончательно. Но это ненадолго.

— Почему?

— А вот почему, — ответил Арнольд. — Первая и основная цель лодки — спасти нам жизнь. Поэтому она должна нас кормить. Бутерброды кончились, а вся остальная еда — на острове. Значит, придется ей пойти на риск и вернуться.

через несколько минут они почувствовали, что лодка разворачивается. Меняя направление, она возвестила:

— В настоящее время я не в состоянии определить местонахождение флота Дрома. Поэтому я поворачиваю обратно, чтобы еще раз осмотреть остров. К счастью, поблизости противника нет. Теперь я смогу переключить внимание на вас.

— Видишь? —- сказал Арнольд, толкая Грегора в бок. — Что я говорил? Сейчас мы закрепим эту мысль... Тебе надо подумать о нас. Мы хотим есть, — заявил он, обращаясь к лодке.

— Да, покорми нас, — потребовал Грегор.

— Сию минуту, — ответила лодка.

Из стены выскользнул поднос, на нем высилась горка чего-то, по виду похожего на глину, по запаху — на машинное масло.

—■ Что это такое? — спросил Грегор.

— Это джизел, — сказала лодка. — Любимое блюдо дромов. Я могу готовить его шестнадцатью различными способами.

— Мы такого есть не можем, — решительно заявил Грегор,

— Можете, можете, —- ласково сказала лодка. — Взрослые дромы съедают по пять и три десятых фунта джизела в день да еще просят добавки.

— Послушай, — сказал Арнольд лодке. — Мы не дромы. Мы люди, совершенно другие существа. Ты думаешь, что сейчас идет война, но эта война кончилась пятьсот лет назад. Мы не можем есть джизел. Наша еда — на острове.

— Попытайтесь понять обстановку. Ваш бред часто встречается у солдат. Джентльмены, заклинаю вас, взгляните правде в глаза.

— Это ты взгляни правде в глаза! ■— взревел Грегор. — Или я тебя разберу до последнего болта.

%Альнинизм HaoSofiotti

Они не первые, кто осмелился таким образом бороться с горными вершинами...

В сентябре 1961 года три французских парашютиста совершили прыжок на Монблан, а летом 1962 года трос других французских альпинистов штурмовали с неба Килиманджаро. Один из них во время прыжка сделал уникальный снимок вершины с кратером вулкана Об этом мы писали в третьем и двенадцатом номерах журнала за 1962 год.

Можно подумать, что «альпинизм наоборот», как часто называют новый способ покорения вершин, простое и легкое дело. Парашютисту не грозят бураны, коварные трещины, нависающие над пропастью снежные карнизы, лавины. Но зато смертельно опасны мгновения спуска. Попробуйте, падая сверху на острые вершины со скоростью 5 м'сек, управлять парашютом, следить за ветром и приближающимися склонами горы. Можно разбиться о скалы, можно попасть в трещину, можно угодить в снежную лавину...

...Их было пятеро: чемпион Франции по паоашютному спорту Жак Роде, Жан Гриве, Клод Треве, Жан Катлен, Губерт Лекампьен, — опытные парашютисты, «снайперы» точной посадки. Самолет вел Мишель Зиглер — специалист по высокогорным полетам.

На высоте 5 тысяч метров в открытый люк один за другим начали прыгать спортсмены. Первым — самый легкий Лекампьен, последним — самый тяжелый Катлен. Сорок шесть секунд затяжного прыжка при температуре минус 30 градусов Цельсия! В течение этих секунд маленькие черные точки со страшной скоростью — 250 км/час — неслись к земле. Точки то сходятся, то расходятся, делая виражи, штопоры и мертвые петли — нужно управлять телом, от этого зависит точность приземления. Так плавают под водой, свободно и непринужденно, только в полнейшей тишине. Здесь же обжигающий свист ветра и летящая навстречу земля.

Вот Гриве сближается в воздухе с Лекампьеном, у того в руках фотоаппарат. Лекампьен — «летописец» экспедиции. Пока он снимал полет товарищей, Гриве старался стабилизировать его падение. В объективе парашютисты появляются в самых неожиданных позах.

А когда до земли оставалось всего 600 метров, оглушительный грохот наполнил ущелье Вануаз. Это одновременно открылись пять парашютов. «Почки» лопнули, и огромные оранжевые цветы заполыхали над снегами Альп. Свободное падение кончилось, скорость погашена до 18 километров.

Тут только они почувствовали тридцатиградусный мороз. Несмотря на теплые комбинезоны, шлемы и перчатки, их щеки белы от мороза, пальцы покраснели...

Один за другим пятеро шлепаются в снег. Шутят, смеются, поддерживают друг друга. Лекампьен роется в снегу — ищет аппарат. Катлен и Треве оттирают покрытые инеем щеки. Где-то в изморози, в снежной пыли — вершина. До нее несколько десятков метров. Дует ветер, длинные косы снега текут со скал. Парашютисты стали альпинистами...

Г. ЕРЕМИН

30