Вокруг света 1964-12, страница 34
решили эту идею положить в основу фильма. Пейзаж тогда становится не декоративным фоном, а активным действующим началом фильма. Так появились в сценарии соответствующие правде конфликты между природой и человеком. Казалось бы, природа побеждает в этом поединке — люди гибнут. Но в действительности победа остается за человеком. Он сумел отвоевать у природы ее тайну, ее алмазные сокровища. Мы горячо спорили о том, как должна быть показана природа. Казалось бы, проще всего снять якутскую тайгу, сквозь которую пробирались геологи — первооткрыватели алмазоз. Обычно в таких случаях художник картины выезжает на место подлинных событий и решает, где именно снимать. Но на этот раз мы решили начать с поиска нужного пейзажа в... эскизах художника. Опираясь только на свое воображение и указания товарищей, я сделал около сотни эскизов. Их подробно разбирали и обсуждали с режиссером Калатозовым и оператором Урусевским. Мы выбрали такие пейзажи, где природа настолько выразительна, что может «работать» в фильме и самостоятельно, то есть иногда даже без актера. Хотелось также, чтобы пейзаж был и лаконичным, и динамичным, и разнообразным. Но где найти такой пейзаж? Конечно, в Якутии. Но наши консультанты ответили ча этот вопрос отрицательно. Конечно, ландшафты Якутии разнообразны, однако в их облике есть общая суровая монотонность. Кроме того, природа там при всем ее разнообразии часто однообразна на больших пространствах, и чтобы снять отдельные сиены и картины, пришлось бы делать большие концы по республике. Не подходил этот край и по другим причинам. Переброска киноэкспедиции в сто человек, с двадцатою тяжелыми специальными машинами в такие дальние кпея была делом очен^ сложным. Да и света там мало, так как зимний приполярный день слишком короток. А без света киносъемка невозможна. Решили поискать где-нибудь «поближе». Наши консультанты — геологи и географы — сказали, что мы найдем «Якутию» в Саянах. Больше того, они утверждали, что в Саянах есть придуманные нами в эскизах пейзажи. Мы решили, что. если настоящий пейзаж не похож на задуманный, мы «доведем» его различными кинематографическими и декоративными средствами до нужного состояния. Мы знали, что при всем разнообразии природы ей не угнаться за воображением человека. Итак, в путь. Мы начали с Восточного Саяна. Изъездили всю Бурятию и восточное Прибайкалье. Потом сели на пароход и спустились вниз по Ангаре к Братску. В то время в районе строительства плотины работала целая армия геологов. Нужно было срочно перед затоплением обследовать «дно» будущего Братского моря. Именно здесь, в одной из партий, мы, наконец, увидели «живые» алмазы. Нам показали недавний «улов» — полный граненый стакан алмазов. Это были скромные, мелкие, полупрозрачные камешки. Но именно они так необходимы для нашей промышленности. Некоторые места, по которым мы колесили, подходили для съемок. Однако они были разобщены огромными «сибирскими» расстояниями. Это так же, как и в Якутии, заставило бы нас переезжать с места на место. А сроки подгоняли нас. Нужно было снять все четыре времени года. И вот мы снова в самолете, в поезде, на пароходе, в неизменном «газике». На сей раз на Западном Саяне. Минусинск, старое сибирское село Ермаковское с единственной улицей длиной в несколько километров; место ссылки Владимира Ильича — Шушенское; Сизая, Майна. В селе Шушенском краеведы посоветовали нам съездить в Туву. Они ут- кавами Енисея. Я выбираю среди островов самый подходящий для съемок, и мы приземляемся. Поверхность острова вся испещрена волчьими следами. Называю остров «Волчьим» и вношу его в число будущих мест съемок. Но не только остров — все, что окружало его, вполне подходило для съемок. Здесь на сравнительно небольшой площади — все нужные нам пейзажи. Природа оказалась по-своему не менее изобретательна, чем мы. Вскоре прибыла вся съемочная группа. Лагерь из десяти передвижных вагончиков расположили на берегу Уса, у тракта. Между кедрами натянули экран, сделали скамейки — просмотровый зал готов. Появились баня, столовая под открытым небом, лаборатория с проточной усинской водой, гримерная, костюмерная. В общем устроились с комфортом... Одной из первых намечалась съемка грандиозного лесного пожара. Как раз в районе, где мы располо- верждали, что там алы наверняка найдем нужные нам пейзажи. От Шушенского до Тувы по здешним понятиям недалеко — больше четырехсот километров. Туда нет железных дорог и водных путей. Она за горными перевалами, за порогами Енисея. В Туву ведет единственный путь — автомобильный Усинский тракт. На перевалах зима. В долинах раннее лето. А вдоль тракта — весна. Бегут ручьи в ледяных берегах. Ручьи вливаются в речку Оленью, она — в реку Ус, бурную, шумную, прозрачную, а Ус — в Енисей. За Енисеем — Кызыл — столица Тувы. Поднявшись с Кызылского аэродрома, мы летим на вертолете над «Сорока Енисеями». В вертолете летчик Богданов и я. Летчик соглашается сделать несколько посадок на острова, образованные бесчисленными ру жились, свирепствовал такой пожар. Стояла плотная сумеречная мгла, красноватое солнце чуть просвечивало сквозь серую завесу, машины шли по тракту с зажженными фарами. Мы не могли снимать в такой темноте настоящий пожар. Пришлось переезжать в другое место и устраивать искусственный. Тонны солярки и пакли пошли на обработку тайги. Однако пробные поджоги показали, что нужного эффекта не получается. Даже применение мощного огнемета не помогло. Горело слабо, вяло и невыразительно. Деревья разгорались медленно и не падали в тучах пепла и искр. Реки не кипели. Пришлось изменить методы. Подпилили деревья и зацепили их целой системой оттяжек. Макушки высоченных лиственниц связали тросами, на которых укрепили пропитанную соляркой паклю. Стволы и ветки тоже оберну 30 |
