Вокруг света 1965-03, страница 61

МОРИС КЕИН

ломкий мзги

H0C0P0JJ

А а, читателю того времени было над чем поломать голову — путешественники, один за другим возвращавшиеся с Южноамериканского континента, сообщали все новые подробности о диковинном звере- И за кого только его не принимали! Одни говорили, что это мул, другие — гиппопотам, третьи — амазонский медведь. Зоологический «коктейль» приводил в замешательство все ученые умы тогдашней Европы.

Удивлению европейцев не было бы предела, прочти они древний свиток, где описан зверь «со слоновым хоботом, носорожьими глазами и тигриными лапами, который поедает самых страшных змей». Сейчас бы никто не усомнился, что речь идет о мифическом существе, которого не может быть, потому что оно не известно науке, и дело бы на этом кончилось. Но тогда люди были более доверчивы. Они отправились на поиски зверя. И нашли его.

Им оказался тапир, смирное тропическое четвероногое с ярко выраженным бурбонским профилем. Именно оно-то и вводило в заблуждение первых «очевидцев»; ведь в те далекие времена путешественники основывались в своих описаниях главным образом на рассказах, смешанных с легендами. Дополненные воображением, эти описания попадали в Европу, где в дело вступали зоологи в домашних туфлях, которые высказывали по этому поводу собственные соображения.

Однако самое удивительное, что все сказанное о тапире несет в себе частичку истины. Он действительно похож на всех тех, за кого его принимали: массивными размерами — на гиипопотама, шкурой — на медведя, копытами — на лошадь, походкой — на носорога.

Долгое время тапир слыл «чистокровным американцем». Лишь в конце прошлого века его обнаружили также и на полуострове Малакка. Как смогли очутиться две породы одного вида в местах, столь отдаленных друг от друга? Ответ прост: в древности гапиры обитали на всех континентах.

Разумеется, тогдашний зверь не был тем современным тапиром, каким мы его видим в клетке зоопарка. В начале третичного периода по земле бродили палеотерии — нечто вроде супертапира, которому палеонтология обязана очень многим. Именно он «разрешил» Жоржу Кювье по останкам, найденным возле Монмартра, восстановить свой скелет.

Этот палеотерий был прямым предком тапира и носорога. Впоследствии пути кузенов разошлись — первый взял себе хобот, второй — рог. От этого родства тапир сохранил лишь внушительные размеры — 500—600 килограммов веса при росте в метр и длине два-три метра. Встречаются и тапиры-тяжеловесы, легко перетягивающие тысячекилограммовый груз.

Самый солидный член семейства — это индо-малайский тапир. Затем следуют выходцы из Бразилии и Парагвая. Остальные американские тапиры выглядят куда скромнее. Например, те, которые водятся в предгорьях Анд, похожи на пони и ведут жизнь горцев, забираясь на плато Колумбии и Перу; их следы находят на высоте 3,5 километра.

Тапир — копытное млекопитающее. Но, как копытное, оно ярко индивидуально: у него четыре пальца на передних конечностях и по три — на задних. Он попадает сразу под две категории — парнокопытных и непарнокопытных. Чтобы не рвать бедного тапира на части, его решили занести в разряд непарнокопытных вместе с кузеном-носорогом.

Копыта тапира сильно выдаются вперед и похожи издали на когти, что давало повод принимать мирное животное за кровожадного тигра. В остальном его манеры нисколько не напоминают кошачьи: короткие ноги не позволяют прыгать, ступает он довольно тяжело, и если приходится бежать, то грациозностью он уже ничем не отличается от своего кузена с рогом на носу.

С гиппопотамом его роднит любовь к болотам и теплым речкам, куда он прячется от насекомых и врагов.

Своей «слоновой славой» он обязан небольшому хоботу, соединяющему его верхнюю губу с носом. Э~о короткий, очень подвижный конический отросток, которым он срывает побеги. Ибо, увы, долж-

II