Вокруг света 1965-12, страница 16

нокая и вялая, вся прозрачная, и видна в ней одна короткая темно-синяя жилка. Это и рот, и пищевод, и желудок сразу.

Чуть успеваю приметить — метнулась тонкая белая молния. И когда поплавок чуть вздрагивает, кричу:

— Подсекай, Симаков!

Мальчик качает головой, а в застывшей вытянутой руке удочка не шелохнется. Я завидую его хладнокровию.

Я понимаю, что глаза мальчика, прищуренные, видят лучше моих. В какую-то самую нужную секунду Симаков подсекает, хватает леску рукой, отбросив удилище, и быстро выбирает из воды. Вот она — рыба-игла длиной около полуметра, тонкая, изящная, с острой головой и клювооб-разным ртом. Симаков вырывает из ее пасти крючок, и я вижу мелкие, острые, как колючки, зубы.

Он ударяет иглу о бетонную плиту пирса. Рыба затихает. Тогда Симаков достает нож и разрезает иглу продольно вдоль туловища.

t А

ГЕОРГИЙ САВЧЕНКО

Рассказ

Цвет моря теперь очень разный — утром оно голубое у берегов и серое вдали; днем зеленое, а дальше от берега черное; к вечеру — ржавое: это отражаются в нем декабрьские рыжие горы. Дожди перемежаются с ветрами. У моря никто не задерживается. И мы подолгу остаемся одни с мальчиком, который ловит рыбу.

Мальчик приходит на пирс во второй половине дня, после школы. На нем белесый, некогда красный, свитер. Спрашиваю, как его зовут. Он не оборачивается и называет по-школьному не имя, а фамилию.

— Симаков.

— Можно, Симаков, поглядеть, как ты рыбу ловишь?

— Смотрите...

— А ты скажи иногда, кто пой-мался и что насаживаешь.

— Вы просто так интересуетесь или серьезно?.. Или от нечего делать...

— Нет-нет, Симаков! Я серьезно тебя прошу.

Мальчик изучает меня внимательными серыми глазами, потом говорит:

— Игла сейчас хорошо берет. Хищница — первый сорт! Друг за дружкой охотятся. Их дельфины пугают, к берегу гонят.

По морю вот уже несколько дней шла широкая зыбь. Вода густая, как студень, и зеленая. Поплавок то поднимается к нашим ногам, то проваливается вниз. Море кажется однообразным, вымершим. Но я знаю, что это не так, стоит только приглядеться.

Сваи обросли темно-бурым илом. На дне у сваи шевелится кто-то большой и кажется тенью. Рыбы подплывают к свае, входят в ил и теряются в нем или присасываются ртом к шероховатой поверхности сваи и медленно, словно улитки, ползут вверх или вниз. Поднимается медуза, оди-

— Для наживки, — поясняет мальчик. — Эта, дурная, попалась на моллюска.

Кусок рыбы он насаживает на крючок так, что вся сверкающая шкура оказывается наружу. Закинув леску, мальчик водит удилищем в одну сторону, в другую. Потом выбирает леску, поправляет наживу и снова забрасывает. Опять подсекает. Теперь удачи следуют одна за другой. Наловив связку игл, мальчик собирается уходить, говорит мне:

— Завтра я вам петуха поймаю.

— Какого петуха?

— Ясно — морского. Во. красавец! Только сначала мы наберем моллюсков. — Симаков показывает на вылезшие из моря бетонные камни волнореза. — Туда приходите...

Назавтра я вижу, что мальчишки бродят по волнорезам. И все кажутся одинаковыми, у каждого закатаны выше колен брю

14