Вокруг света 1966-07, страница 23

В сети агентов по найму попадают так называемые шибало, что на одном из африканских диалектов означает «должник», а в жизни, на деле — «раб»...

боя, объединил шахты в районе Кимберли и на их базе создал компанию по добыче алмазов «Де Бирс консолидейтед майнс лимитед». Наследником Сесиля Родса на посту руководителя компании стал Эрнст Оппенгеймер, выходец из семьи германского торговца, обосновавшийся сначала в лондонской фирме по продаже алмазов, затем переехавший в Южную Африку. Сегодня около 90 процентов всех алмазов капиталистического мира маркируется дочерним предприятием «Де Бирс» — «Алмазной торговой компанией», больше известной под именем «Алмазной корпорации», в Лондоне. Эта корпорация, как никакая другая, крепко стоит на ногах, она является одним из крупных поставщиков долларовой валюты в Англии. Недаром же, когда агентам разведывательного бюро нужна была помощь, они получали ее всегда и везде, как бы высоко за ней ни обращались.

Компания «Де Бирс консолидейтед майнс лимитед» с полным основанием должна занимать одно из первых мест в списке самых жестоких эксплуататоров африканских народов. За долгие годы хозяйничания в Африке «Де Бирс» похитила у ее народов несметные богатства. Как заявил президент «Де Бирс» Г. Оппенгеймер, проданные компанией во время второй мировой войны алмазы принесли банкирам Лондона и Иоганнесбурга около 300 миллионов долларов. По подсчетам известного экономиста У. Э. Хантона, только за 10 лет — с 1946 по 1955 год — общая сумма, полученная корпорацией «Де Бирс» от реализации алмазов, достигла 1408 миллионов долларов.

— Итак, — продолжает Флеминг, — все вместе взятое не может не оставлять впечатления прекрасно налаженной машины, имя которой монополия. Все это действительно так и было бы, если бы не постоянно увеличивавшийся во всех странах спрос на бриллианты, как гарантию от инфляции.

К тому же нельзя забывать о том, как ревниво другие страны (включая, конечно, и США) относятся к монополии Лондона на алмазном рынке...

В общем у «Де Бирс» не оставалось, собственно, другого выхода, как вплотную заняться борьбой с контрабандой. Это была бы, с одной стороны, неплохая услуга всем тем компаниям и странам, которые связаны с «Алмазной корпорацией», а с другой — вполне логичная коммерческая операция против конкурентов.

Вы сами видите, что алмазный рэкет прошел немалый путь — от спрятанного во рту и проданного потом по дешевке алмаза до сегодняшней организации «Общества по перекупке». Агент «Общества», покупающий алмаз у какого-нибудь африканца, или, что более вероятно, у респектабельного европейского служащего, абсолютно уверен, что получит гарантированное вознаграждение. Чтоб вам легче было ориентироваться, я могу сказать, что драгоценный отшлифованный камень всего в один карат* в 1929 году стоил 70 фунтов, а теперь — 230. Естественно, что и рэкет растет вместе с ценой.

* Карат равен 0,2 грамма. (Ред.)

«ЗАКРЫТЫЙ МИР» ОРАНЬЕМУНДА

Если взглянуть на карту Южной Африки, то милях в двухстах от Кейптауна легко найти Ораньемунд. Он стоит как раз в устье реки Оранжевой, а выше по карте, — тут Блейз достал из портфеля нарисованную от руки карту, — на сто восемьдесят миль протянулись владения компании — богатейшие в мире алмазные аллювиальные поля. Вдоль всего берега на сотни миль идет голая пустыня. Вряд ли можно представить себе пейзаж пострашнее этого.

Я не берусь, конечно, утверждать, что этот берег весь засыпан алмазами, но то, что прекрасные самородки обильно вкраплены среди его камней, не вызывает сомнений.

«Засыпанный алмазами» берег называется Берегом Скелетов. Этим именем наградили его, по всей видимости, моряки — слишком уж много кораблей вместе со своими экипажами нашли здесь смерть. На языке местных жителей, кочевников-гереро, он зовется Каоковельдом — Берегом Одиночества. Третье, не менее «веселенькое» имя дали ему искатели драгоценных камней — Берег Алмазов и Смерти.

Столица этого района — Ораньемунд — лежит В 592 километрах от Кейптауна. Когда самолет опускается на аэродроме, далеко отстоящем от города, пассажиры видят лишь два желтых барака — так выглядят воздушные ворота «закрытого мира». А вокруг насколько хватает глаз волнами уходят песчаные холмы Потом, уже в автомашине, приезжие убеждаются, что и дальше, за горизонтом, пейзаж все тот же. Но вот, наконец, за мостом Оппенгеймера из-за дюн вылезает и сам Ораньемунд. Приплюснутые белые домики, церковь, кинотеатр и клуб — вот и весь город где живут его восемьсот жителей. Впрочем, их — как и остальные четыре с половиной тысячи обитателей «запретной зоны» — пристало больше называть пленниками и заключенными

21