Вокруг света 1966-07, страница 4

АШИ

Г. КОРНИЛОВА

изнь сложилась так, что великих путешественников из нас не получилось. Так сложилась жизнь, а вовсе не потому, что нам было это не по плечу. В каждом из нас жила мечта о дальних странствиях.

И здесь можно было бы рассказать про Мишку Сазыкина, друга моего детства.

Мишка был такой, как мы все, и в то же время немножко не такой. Была у него, например, привычка: он любил уходить из дому и где-то бродить до самого вечера. И так было летом, когда тепло и светло до глубокой ночи, и весной, когда только таял

снег и вода стояла неподвижно вокруг черных, мокрых бугров земли, и осенью, когда дул сырой ветер. И зимой он тоже шагал между сугробами, хотя многие в это время сидели дома и смотрели на улицу через окошко.

Он где-то все ходил и приносил домой камни, серые, с разбегающимися желтыми полосами, как будто там внутри горело небольшое солнце, мотки блестящей проволоки, корни растений, похожие на человечков с растопыренными руками, обломки белых кирпичей с кирпичного завода. Всякие пустяки, если в этом не разобраться. Но с этих-то «пустяков» и начиналось знакомство

с неведомым нам тогда миром.

Мишка садился на крыльцо, на верхнюю ступеньку и начинал так: «Иду сейчас по оврагу и — бац!— чуть на гнездо зорянки не наступил». Потом он что-нибудь говорил про зарянку еще, а мы ничего про эту птицу и не знали, хотя, может быть, и видели ее. Или рассказывал про то, как на товарной станции в Благовещенской моют паровозы. Или еще про что-нибудь. Иногда с ним ходили другие мальчишки, но они ничего не рассказывали, а тоже сидели вместе с нами и слушали.

Однажды вечером он сказал нам, что открыл необитаемый остров.

2