Вокруг света 1966-10, страница 49

За пять недель, что мы прожили на Лохо-Буайя, весть о нас разнеслась по всем островам в радиусе трех дней пути на паруснике. Вошло даже в традицию завернуть к нам перекинуться парой слов и обменяться кое-какими товарами.

Однажды, когда мы устраивали засаду дракону на опушке гале-рейного леса, откуда ни возьмись появляются два юных малайца.

— Селамат паги. — Здравствуйте. Вас хочет видеть капитан.

— Что за капитан?

— Капитан нашей прао, она на якоре у входа в бухту.

Решительно, чаще всего гости являются на необитаемый остров!

В лагере я с удивлением обнаруживаю человек двенадцать малайцев, хотя экипаж нормального рыболова не больше трех-четы-рех человек. Все одеты в саронги, у каждого на поясе висит крисс — страшный малайский кинжал с лезвием в виде сплющенного штопора. На голове — черные шапочки, только голова самого старшего увенчана фетровой шляпой цвета хаки. Это явно начальник — он сидит на наших ящиках, а остальные почтительно стоят вокруг. На вид ему лет сорок, передние зубы все сплошь золотые, в углу рта приклеился окурок. Бросается в глаза его костистое лицо с умным, но очень жестким, даже ледяным выражением, и, вглядевшись, я соображаю, что это выражение придают его лицу светло-коричневые, почти желтые глаза. «Как у варана», — невольно приходит в голову. К тому же он не улыбается, даже когда мы обмениваемся малайским приветствием — касаясь пояса после рукопожатия. Тем не менее он изысканно вежлив и просит извинить его за вторжение. Закурив новую сигарету, он излагает цель своего визита:

— Я хочу купить у вас крючки и леску.

— Но мы не торговцы, поезжайте лучше к китайцу на Лабу-анбаджо, — отвечаю я.

Совет ясно приводит его в замешательство, и он пускается в путаные объяснения, приводя множество странных причин, по которым он не может войти в порт, хотя тот и расположен недалеко. Похоже, что ему нежелательно показываться в людных местах, и я прихожу к выводу, что наши странные гости либо контрабандисты, либо пираты с Бужиса. Этот остров, лежащий

к югу от Сулавеси и к северу от Флореса, — родина знаменитых малайских мореплавателей, которые на своих двух-трехмачтовых прао веками занимаются торговлей и пиратством.

«Капитан» не отступает от своего предложения:

— Дай мне лески, а я достану тебе, что ты захочешь.

— Но предупреждаю, у нас нет ничего особенного...

Все же я раскрываю ящик рыболовных принадлежностей. Он со знанием дела разглядывает наши сокровища.

— Нейлоновых у вас нет больше? Эта слишком тонкая.

— Да, в этой только полмиллиметра, но она прочнее немецкой или японской, которые есть в Лабуанбаджо.

Он с недоверием щупает леску и пробует ее на разрыв. Один из людей, похоже его помощник, склоняется к нему, и оба долго совещаются. Наконец он соглашается.

— Сколько вы хотите?

— Пятьдесят саженей. А что нужно вам?

Я объясняю, что у нас нет риса. Он поднимает бровь в сторону трех парней, которые тотчас вскакивают в одну из крохотных пирог, воткнутых в ил.

Начинаю отсчитывать сажени под ящерным взглядом капитана. Неожиданно он проявляет беспокойство:

— У тебя выходят слишком короткие сажени, туан.

— Тогда меряй сам, капитан! — шутя говорю я.

Он начинает широкими взмахами разматывать нить, причем каждый раз вытягивает около двух метров вместо полутора. Я заливаюсь смехом. Видя, что меня на мякине не проведешь, он впервые улыбается во все свои золотые зубы.

Тут возвращаются трое парней с десятикилограммовым мешком риса и большой копченой рыбой. Капитан подает ее мне:

— Это в подарок.

Скромной сорной курице принадлежит идея «инкубатора

Любопытные обитатели манг-ров — рыбки-прыгуны способны довольно долго находиться на воздухе, так что в случае опасности они удирают не в море, а в мангровый лес, прыгая с ветки на ветку!

Редко удается подойти вплотную к крабу-скрипачу.