Вокруг света 1967-05, страница 35

А. СИНЕЛЬНИКОВ

На Востоке есть такое слово — кайф. Его произносят с 'придыханием, закатывая глаза, и вкладывают в него куда больше содержания, чем в понятие «отдых». Кайф — это Отдых в Оазисе. Это прохлада и тень. Это покой после бесконечного пути по раскаленным барханам под раскаленным небом. Кайф — это когда исчезает желтое" одиночество песков и ты вдруг видишь, что небо голубое и тихое.

...Я долго ходил по облитым солнцем шумным самаркандским улицам, любовался громадой Реги-стана и Гур-Эмира и не заметил, как оказался рядом с базаром. Недалеко от него, у перекрестка дорог, на холме стояла маленькая полуразрушенная мечеть с тонкими колоннами и минаретом. Я поднялся по узкой винтовой лестнице внутрь минарета.

Там, прислонившись к столбикам, окружавшим открытую площадку, сидел человек лет сорока в мягких узбекских сапогах, в зеленой куртке и тюбетейке. Он поздоровался со мной и продолжал смотреть на лежащий внизу плоский город. Темные крыши заслонили светлые стены, и город сверху казался обычнее и обыденнее, чем внизу. Возвышавшиеся среди плоских строений бирюзовые минареты, ребристая шапка Гур-Эмира, стены Реги-стана и купол Биби-Ханым казались жестоко величественными и продуманно обособленными от города. «Мечеть — дом бога. Дворец — дом эмира. А там — просто люди...» — неожиданно вспомнил я когда-то прочитанную фразу.

Слева город обрывался пустырем, на котором высилась гряда темных на фоне солнца куполов.

— Что это? — спросил я.

Человек посмотрел на меня с удивлением.

— Ты что? Не знаешь? Это Шахи-Зинда.

— Я только вчера из экспедиции, из песков...

— Пойдем,— сказал вдруг мой новый знакомый.— Мне все равно только ночью в рейс. Я подвезу тебя. Это нельзя — не знать Шахи-Зинду. Старики говорят: «Каждый человек должен каждый день проходить через Шахи-Зинду».

Мы медленно проехали на его видавшей виды полуторке по глубокой узкой улице, тянущейся от базара. В тени, у стен на земляных тротуарах, сильно поднятых над проезжей частью, сидели женщины и старики. Перед каждым на чистой тряпке лежала разнообразная снедь — от головок лука и чеснока до кусков нежно-розовой баранины. В этот жаркий час покупателей было мало. Женщины тихо переговаривались, а старики помалкивали, пропуская свои бороды сквозь пальцы; и видно было, что думали они совсем не о головках лука или стручках перца, лежащих перед «ими. Мимо, почти задевая нас бортами, тяжело прошли два грузовика со строительными конструкциями и цементом. Мой провожатый что-то прокричал водителю панелевоза, и тот улыбнулся.

То чуду подобно

3 «Вокруг света № 5

зз