Вокруг света 1967-07, страница 62

СООБЩАЕТ ЧИТАТЕЛЬ

До воды—три дня

Нас было четверо — проводник Аман, начальник группы Костя, старый охотник-ловец Илларионыч и я — лаборант-препаратор. А все вместе мы составляли экспедицию по отлову кобр для медицинских организаций. Яд кобры входит в состав редких лекарств, применяемых для лечения некоторых тяжелых болезней.

Разбившись на две группы — Аман и я, Костя и Илларионыч, — мы обыскивали урочище Ай-Гюль, стараясь не отходить далеко от единственного колодца. Две недели кобр не было — и вдруг они посыпались нам под ноги как из рога изобилия. И не уползали, а спокойно лежали возле нор и словно давно ждали, когда же мы за ними придем. Я радовался и готов был ходить без устали. Аман, наоборот, хмурился и, наконец, не выдержал.

— Леша, — сказал он тревожно, — я думаю, дальше не нужно идти. Это неспроста змеи и ящерицы в норы не идут. Я думаю, беда какая-то будет.

Аман не успел договорить...

Земля под нами дрогнула. Потом качнуло, да так, что я упал. Змеи в мешках зашевелились и громко зашипели. Узкая извилистая трещина расколола бархан и тут же исчезла, поглощенная осыпавшимся песком.

Землетрясение! Подземный гул нарастал. Толчки следовали один за другим. Бархан уходил из-под меня. Песок струился вниз. Змеи бились так, что мешки подскакивали над землей.

Внезапно все стихло. Мы подхватили мешки и бросились в сторону колодца.

Костя и Илларионыч уже ожидали нас. На месте колодца была груда обломков...

У нас оставалось всего четыре фляжки, а до ближайшей воды — три дня пути.

Аман подобрал и связал пучком валявшиеся таловые прутья и привьючил к седлу своего осла.

— Зачем тебе лишний груз? — спросил Костя. — Выброси!

— Палка в дороге никогда не бывает лишней, — уклончиво ответил Аман.

...Шли до темноты. Прошли много.

Перед сном Костя выдал каждому по полстакана воды. Мы тянули воду крошечными глоточками. Я уснул сразу и проснулся, когда было еще темно. Тучи ушли. Небо сверкало звездной россыпью. Рядом заворочался Аман. Через минуту он позвал нас:

— Эй, друзья! Надо вставать. День будет жаркий. До жары нужно пройти как можно больше!

Костя налил из фляги воды и разделил ее на всех. Через десять минут мы были в пути.

Жара наступила сразу же, как только взошло солнце. Каждый шаг отдавался в висках. Ослы шли шатаясь. Шатались и мы. К полудню осел Амана упал и не поднялся.

— Не останавливаться! — хрипло сказал Костя.— Вперед!

На закате упал второй осел.

— Говорят, кровь животных можно пить, — прохрипел Илларионыч...

Костя и Аман переглянулись и промолчали. Потом Костя достал флягу, налил четверть стакана и протянул его Илларионычу:

пути

— Пей!

Илларионыч дрожащей рукой взял стакан. Мы отвернулись...

— На, — толкнул меня в спину Илларионыч. Старик протягивал стакан мне. — Пей! Я уже. Целый глоток...

Я пригубил и толкнул Амана. Аман тоже пригубил и передал стакан Косте. Костя оглядел нас, судорожно глотнул и опрокинул последний глоток воды в рот. Потом вылил из фляги все, что там было, целую половину стакана, и пустил стакан по кругу.

— Осталась одна фляга. Это НЗ, — сказал Костя. — Мы не прошли и половины пути.

Когда мы остановились на ночевку, Костя стал рыть песок.

— Ты чего? — всполошился Аман. — Брось, береги силы. До воды все равно не доберешься!

— Я не воду ищу, — прохрипел Костя. — Ящики со змеями нужно укрыть от солнца. Оставим их в этой яме и укроем ослиными потниками. Ослы завтра не встанут, а змей нужно сохранить. Мы за ними вернемся.

...Утром мы ушли без ослов. Они так и не поднялись...

Рядом с ямой Аман воткнул два длинных прута. На концах развевались лоскуты от чалмы Амана.

К полудню третьего дня Илларионыч потерял сознание. Костя достал последнюю флягу и влил ему в рот полстакана воды. Илларионыч застонал и открыл глаза. Мутный, бессмысленный взгляд. Идти он не мог. Нести его у нас не было сил. Мы перетащили его в тень от гребня бархана, еще раз напоили и, воткнув возле прут с лоскутом, поплелись дальше.

— Кто-нибудь должен дойти до людей и вызвать помощь. Если этого не случится, погибнем все, — хрипел Костя.

Вид у него был страшный. Щеки впали. Глаза провалились, из растресканных губ сочилась кровь...

Сколько я прошел после того, как мы оставили Илларионыча, не помню.

Очнулся в темноте. Прохладно. Сыро. 'Шелестят невидимые листья. Тихо журчит вода. Я попытался подняться, но не смог и застонал.

— Пить!

Что-то обожгло рот и раскаленным железом пролилось внутрь. Боль была нестерпимой. Я опять застонал.

— Ничего, ничего, — успокаивал меня тихий голос, — это сейчас пройдет.

И правда прошло. Голова прояснилась.

— Где я?

— В кишлаке Ай-Бадам. Тебя привезли вчера.

— А другие где?

— Все здесь. Спят.

— Еще пить!

— Больше нельзя. Ты выпил целый стакан.

Позднее мы узнали, что Илларионыч не дошел

до воды двадцати километров, я — двенадцати. После меня, через девять километров, упал Костя. Дошел Аман. Нас нашли быстро — прутья Амана с лоскутами его чалмы были видны в пустыне далеко.

В Ай-Бадаме мы отдыхали целую неделю, а потом снова ушли в пески ловить кобр.

А. НЕДЯЛКОВ, бригадир ловцов ядовитых змей

60