Вокруг света 1968-05, страница 42

международные ордера на их арест. Последовал обмен резкими нотами между Францией и Марокко. Оба правительства отозвали своих послов.

Тем временем полиция все-таки напала на след Жоржа Фигона. В понедельник 24 января сотрудника журнала «Экспресс» Жана Марвье, который до этого уже семь раз встречался с «неуловимым гангстером», срочно вызвал из редакции нередко работавший с ним в паре фотокорреспондент.

— Я жду звонка от Фигона. Он хочет увидеться со мной, но я не смогу пойти, — заявил он. — За мной повсюду следует голубой «дофин» с полицейскими.

В этот момент раздался телефонный звонок. Фоторепортер взял трубку и, убедившись, что это говорил именно тот, кого он ждал, коротко бросил собеседнику: «У меня на хвосте шпики». — «Постарайся оторваться от них, — упорствовал Фигон. — Возьми и второго, только предупреди, чтобы он как следует осмотрелся и вообще был поосторожнее».

Встреча была назначена на 4 часа в кафе «Ламар-тин» на углу улицы Виктора Гюго и улицы Спонти-ни. Минут за двадцать до этого журналист Марвье медленно проехал мимо кафе и убедился, что все спокойно. Среди немногих посетителей, сидевших за столиками, Фигона не было.

Марвье купил жетон и не спеша направился к телефону. Едва он закрыл дверь будки, как она снова распахнулась и Фигон молча уставился на журналиста. По словам Марвье, он не изменился, не похудел. И лишь нос его, странно выделявшийся на лице своим восковым оттенком, выдавал внутреннее напряжение этого затравленного человека.

— Пойдем-ка лучше в мою машину, — предложил журналист.

Фигон кивнул.

В машине Фигон сказал, что не может без паспорта покинуть Францию, да и появляться на вокзалах, пусть даже загримированным, слишком опасно. Полиция его обложила, и при тщательной проверке его всегда могут опознать. «Мне пока везет, потому что им в голову не приходит, что я и не думал забиваться в нору, а разгуливаю в прежнем обличье». Фигон явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Когда беседа окончилась, Фигон вышел из машины, остановил подвернувшееся такси и умчался в сторону улицы Помп. Через четыре часа нагрянувшая в его квартиру полиция обнаружила уже бездыханное тело бандита. В протоколе в графе «Причина смерти» было проставлено: «Самоубийство». Но, как подчеркивал еженедельник «Нувель обсерватер», стоило только сыщикам нащупать Жоржа Фигона, а следователю Золлинже потребовать его немедленного ареста, и важнейший свидетель, дотоле столь разговорчивый, сразу же замолчал. На сей раз навсегда.

Как это ни парадоксально, сенсационные разоблачения Фигона не только не раскрыли тайны

исчезновения бен Барки, а, наоборот, еще больше запутали дело. Слишком уж примитивно да и неправдоподобно в его интерпретации выглядели действия генерала Уфкира, Длими, да и самого бен Барки. Марокканский лидер оппозиции всегда был предельно осторожен. А тут вдруг в ожидании загадочной встречи, о которой ему никто ничего толком не рассказал, Мехди преспокойно остается на какой-то вилле в обществе незнакомых лиц и даже не пытается связаться с братом, хотя прекрасно понимает, что Абделькадер, безусловно, сильно встревожен его отсутствием.

Впрочем, если принять версию Фигона, неувязки этим не ограничиваются. Допустим, что гангстерам и Лопесу заранее было известно, что совершается именно похищение. Почему же тогда, зная о постигшей бен Барку участи, в отличие от Бушсеша и остальных бандитов, сам Фигон, не говоря уже о «Дон Педро», который был арестован лишь 13 ноября и, следовательно, имел достаточно времени, чтобы скрыться, предпочел отсиживаться в Париже, рискуя рано или поздно попасть в руки полиции?

Наконец, интересно, что вскоре после «самоубийства» Фигона, кстати, совершенно неожиданного, в прессе появились сообщения о том, что бен Бер-ка... жив. Журналисты якобы видели его то в Мар-ракеше, то в Кенитре, то в Уджде. Корреспондент швейцарской «Трибюн де Женев» уверял читателей, что бен Барку прячут в Танжере. А французская «Нувель обсерватер» утверждала, что человека в бинтах, очень похожего на марокканского лидера, под сильной охраной каждые два дня перевозят в Марокко с места на место. Словом, слухов и домыслов хватало.

Однако главный вопрос — что же на самом деле произошло с бен Баркой и кем в действительности он был похищен — яснее от этого не становился.

(Окончание следует)

40