Вокруг света 1968-06, страница 49

тания цветов и деревьев, а в древних восточных пагодах — стройные, поднявшие вершины к небу ели. Ле Корбюзье, один из крупнейших архитекторов современности, говорил не раз, что при строительстве своего знаменитого Чандигарха, города в Пенджабе, он старался вдохнуть в здания красоту природы.

До недавнего ©ремени, пытаясь копировать природу, строитель видел лишь внешние ее формы. И мало кто задумывался, что природа не только красиво «построена», но едва ли не идеально «рассчитана», что, создавая любое из своих творений, шлифуя его столетиями, природа связывала в нем воедино гармонию красоты с гармонией целесообразности — придавала ему ту единственно верную форму, которая идеальна с точки зрения инженера.

...Здесь стоит привести такой пример. Допустим, что архитектору вдруг пришла в голову мысль возвести здание, напоминающее своим видом... паутину. Конечно, чтобы подобное сооружение отвечало всем инженерным требованиям, сложное переплетение такой «архитектурной» паутины появилось бы на ватмане лишь как результат длительных математических подсчетов, обосновано было бы положение каждой отдельной ниточки. А паук ткет свои сложные сети, лишь подчиняясь выработанному веками инстинкту. У каждого из видов пауков «конструкция» паутины своя собственная. Любая из них для инженера идеальна, раз природа проверила ее веками... Так «ель-зя ли, не прибегая к сложным расчетам, просто ско-

Морская ракушка, выброшенная природой на берег? Да. Лишь увеличенная в тысячи раз, спроектированная по тем же «законам», по которым «работала» природа...

пировать природную паутину, увеличив ее во столь-ко-то раз, воплотив в сталь, бетон, стекло?

Разумеется, проблемы биоархитектуры нельзя понимать так упрощенно, хотя суть этой науки, возникшей в последние годы вслед за бионикой, этот пример раскрывает достаточно наглядно. Поиск идет не с целью только скопировать, но и изучить инженерное решение природы, разобраться в законах, по которым она рассчитывает свои конструкции...

Выяснилось, например, что конструкция Эйфелевой башни в Париже чуть ли не в точности соответствует «конструкции», выбранной природой для берцовой кости человека! Но в том-то и дело, что в случае с Эйфелевой башней инженер и природа пришли к единому решению независимо друг от друга: Эйфель не копировал природу, а рассчитывал свою башню методами сугубо математическими. И инженерные решения человека и природы оказались едиными. А биоархитектура — это уже НАПРАВЛЕННЫЙ И ОСОЗНАННЫЙ ПОИСК архитектурных форм, идеально рассчитанных самой природой, поиск в природе той самой «гармонии целесообразности», о которой писал бразильский поэт и архитектор Жоаким Кардозу:

46