Вокруг света 1968-07, страница 6

Улицы, недавно проложенные, площЬди, недавно разбитые, — все это новый лик древней Софии, или, как ее называют болгары, «бабушки среди городов». Первая забота Софии — ее молодые обитатели — такие, например, как эта девчушка, которую город в праздник грамотности, день Кирилла и Мефо-дия, наградил почетной лентой отличника. В июльские дни София распахнула свои улицы молодым гостям со всего света, участникам IX фестиваля.

ная гибель — забвение родного языка, обычаев, песен и мыслей, когда им грозило буквально физическое уничтожение, русская культура была для них опорой, русский гений, столь понятный и родной по крови, служил им ориентиром на пути вызволения. Сто раз менялись политические обстоятельства, но эта тяга народа к русской культуре, к революционным традициям как к воплощению собственных народных идеалов оставалась неизменной. И свидетельство тому не только сама история, но и самые обычные сегодняшние наши встречи с болгарами, самые обычные разговоры «о том о сем».

В Плевене, в прохладном парке имени Скобелева, огороженном забором из трехгранных русских штыков, при входе в склеп я прочел на бронзовой доске: «Они, орлы северных небес, чада великой русской земли, вдохновленные человечностью, перелетели через горы, и поля, и моря, и реки и смело опустились на красивые гордые Балканы. ...В жестокой борьбе, происходившей в нашей стране, они беззаветно пролили свою кровь и легли костьми за свободу и благо болгарского племени, до этого забытого богами, царями и могущественными другими народами...»

Эти слова, суровые и патетичные, как и сами памятники русским гренадерам, написал Иван Вазов. Они известны каждому болгарскому школьнику.

Я слышал, как болгары поют наши песни, «Выхожу один я на дорогу», например, — так нельзя петь «чужие» песни, соблазняющие экзотичностью или непонятным звучанием языков, так можно петь свое,

кровное, помогающее жить, составляющее душевный капитал.

Мы связаны одной судьбой. Связаны не на уровне веселого застолья (это, само собой, приятно) и не в силу одних лишь официальных договоров (что, само собой, важно и необходимо). Мы связаны общим движением душ, общим пониманием того, что есть самое дорогое в жизни и в искусстве; мы связаны еще и особым подходом к миру, негромкой, но непоколебимой уверенностью в том, что в конечном счете духовная независимость, идейная близость важнее любой сытости и выше любого расчета.

Так сложилось исторически — угнетатели всегда понимали, что любовь угнетенных к своим песням опаснее их приверженности к собственному благополучию и хозяйству. Болгары — трудолюбивые люди, расчетливые, скрупулезные хозяева, в этом нетрудно убедиться в любой деревне, но они, прекрасно сознавая, что каратели хладнокровно и систематично уничтожат все селение, — без колебаний укрывали в своих домах и повстанцев Ботева и комсомольцев-подпольщиков. Многие болгарские города были сожжены дотла, и все они восстали из пепла. Это потому, что ни одна болгарская песня не погибла.

Каждый год двадцать четвертого мая болгары празднуют день Кирилла и Мефодия — день культуры и просвещения. Кажется, немного в мире стран, где день грамотности, знания, духовной жизни объ-

4