Вокруг света 1968-08, страница 55

взобрался на гору, откуда был виден вдалеке родной дом, но силы совсем оставили его: ни идти, ни ползти он дальше не мог. Но тут он услышал за спиной чей-то жалобный голос. Это был слепец, который заблудился и не мог найти дорогу к дому. Зрячий человек вскрикнул от радости — перед ним стоял его брат. Они обнялись и заплакали. До дома оставалось совсем немного, но ни один из них не мог дойти туда сам. И тогда они решили, что из двух немощных тел может получиться одно здоровое: слепой посадил зрячего себе на спину, и так они медленно пошли вперед, жарко, неторопливо дыша, прильнув друг к другу и как бы став одной счастливой плотью...

Отдохнув, Григорий Саввич гулял по пасеке, останавливался возле дуплянок, прислушивался к тихому и усталому шуму осенних пчел. Они уже не вылетали. Все, что можно было собрать за дол гое лето, было любовно собрано, заклеено, опечатано. И всегда-то ладная пчелиная работа была мила ему, а теперь особенно порадовался: «Шершень есть образ людей, живущих хищением чужого... А пчела есть герб мудрого человека, в своем деле трудящегося...»

Среди ночи Григорий Саввич проснулся от какого-то звука. Пасечник спал на полу, на тулупе тихо, как ребенок. Может, это птица разбудила его коротким звуком, похожим на хриплый голос флейты?.. Нет, по всему вид но, что до зимы уже не успеет он навестить родное село, где под ветхими крестами лежат отец и мать. Ветер шелестит над камышовой крышей, и дождь охлаждает землю.

...Под утро дождь умолк за стенами. Нужно выйти и посмотреть, будет ли погода. Григорий Саввич стоит посреди поляны. Туман медленно отступает от ближних деревьев. Мокрые дуплянки поблескивают, как новые пни. И высоко вверху, гораздо выше последних клочьев ночного ненастья, под недосягаемым вторым ярусом облачной завесы, поеживаясь, еле заметными толчками плывет косяк.

Может быть, вот это и разбудило его среди ночи? Вот этот хриплый прощальный голос, похожий на звук пастушеской сопилки...

Фото И. НЕВЕЯЕВА и Я. РАСКИНЛ

1 i*

и

\ I

' aWrr

Щ

1