Вокруг света 1969-05, страница 79

в поисках каждой административной трещины, в выборе выгодных им статей закона и игнорировании невыгодных.

С незапамятных времен Барде живет легальной и нелегальной контрабандой. Два соседних магазина торгуют одним и тем же товаром, но по разной цене и в разной валюте. Со всей Голландии приезжают сюда люди, чтобы купить в бельгийских магазинах сигареты или шоколад по ценам, которые чуть-чуть ниже цен в Бреде или Амстердаме. Теоретически тут действует запрещение перевозить в Голландию более двухсот бельгийских сигарет. Но на практике... Мне объяснили, что в городе, где бельгийский бургомистр, отправившись из дому на работу, не может не нарушить границы чужой страны, каждый житель в среднем три раза в сутки нарушает таможенные законы.

Барле имеет двух бургомистров и две ратуши, две национальные пожарные команды, две почты, две школы. Бельгийские дома получают ток, идущий с электростанции в Бельгии, голландские — из Голландии. Есть две церкви и два кладбища. Единственное исключение составляет водопровод — вода голландская, трубы бельгийские. Ах да, духовой оркестр также один — видно, на две капеллы не хватило музыкантов: дирижер — голландец, его заместитель — бельгиец.

Иногда случаются и конфликты. В таких случаях отцы города никогда не апеллируют к Брюсселю или Гааге. Идут в ресторан отеля «Ангел» (40 метров от ратуши голландской, 150 — от бельгийской) и там за кружкой пива ищут компромиссное решение. Все решается обычно ко всеобщему удовольствию, во всяком случае, уже на про

тяжении ста с лишним лет в Барле поддерживается устойчивый мир.

Есть в Барле дома, где в квартирах наблюдается «особо оживленное движение через границу», а нарушение таможенных режимов — дело самое привычное. В такой ситуации находится семья Мартхий-сен, живущая одновременно в двух государствах. Спальня их находится на бельгийской стороне, столовая на голландской. У них четверо детей, все они имеют голландское гражданство. «Когда они должны были родиться, мы переносили кровать из спальни в столовую». Почему они предпочитают голландское гражданство для своих детей? «Уж если родители голландцы, то пусть будут голландцами и дети». Телефон Мартхий-сенов подключен к голландской сети, но висит на бельгийской стене.

Улицы в Барле имеют по одному названию, но нумерация домов двойная. Часто случается, что два стоящих рядом здания обозначены одним и тем же порядковым номером. Опознавательным знаком каждого дома являются национальные цвета на табличке с номером. Но семья Мартхийсен имеет на своем доме две таблички с двумя номерами, у них два разных адреса в разных государствах, и письма они получают от двух разных почтальонов.

Пора, однако, уже выяснить, что все это значит, когда началось и почему.

Началось где-то в конце XII века. Именно в это время появился в голландской истории Готфрид ван-Шотен, который стал вассалом герцогов, правивших на территории нынешней Бельгии. Потом было еще множество юридических и наследственных осложнений. В 1843 году, ко

гда была установлена граница между Бельгией и Голландией, никто уже не посмел делать изменения — так было многие столетия, пусть так будет и впредь.

Вот так и возник этот сумасшедший городок.

Во время войны Барле оказался исключительным местом: дело в том, что в Бельгии администрация осталась в руках бельгийцев, в то время как Голландия имела классический оккупационный режим. Барле стало убежищем для многих голландцев, разыскиваемых гестапо (в городе есть памятник расстрелянной немцами госпоже Верхоевен, матери восьмерых детей, которая переправила в Антверпен двести союзных летчиков, игз них нескольких поляков).

Кажется, что каждый взрослый житель Барле-Нассау-Хертог мог бы получить диплом доктора права. Мог бы получить диплом и профессора закононарушения.

В Голландии существуют жесткие правила о времени открытия магазинов, в Бельгии же они могут работать 24 часа в сутки — в Барле все магазины придерживаются версии бельгийской. В Бельгии нельзя подавать в барах алкогольные напитки, в Голландии в этом нет никаких ограничений — в Барле все трактиры, числом 41, приняли голландское правило.

Что можно делать официально, то делается. Чего нельзя, то тоже делается.

Наверное, странно жить в месте, где государственная граница проходит через бильярдный стол и магазинные полки. Где можно лежать в кровати с ногами по одну и головой по другую сторону границы. Ну, совершенно как в кино!

Перевел с польского В. МОГИЛЕВ

ГДЕ ВЫ, ТВЕРДОЛОБЫЕ!

Медные лбы, чугунные головы, свинцовые мозги — какой расцвет металлургии! — восклицал знаменитый сатири-конец Аверченко. Нынче уж такого не сыщешь! По крайней мере так считает американский журнал «Тру». С горечью сетует он на то, что перевелись нынче крепкие головы: почитай, уж сорок лет как не проводятся состязания «Чей лоб тверже». А ведь в свое время этот спорт был весьма популярен в Америке. До сих пор старожилы с восторгом поминают Джорджа Девола из Миссисипи, прозванного «Несокрушимый лоб». Взять, скажем, его знаменитый бой с цирковым атлетом. Билли Ке-роллом. Тот тоже был не лыком шит: пробивал лбом двери, дубовые бочки, при случае мог и перегородку свалить. Так вот тогда, сорок лет назад, на бой съехались болельщики со всего Диксиленда — южных штатов. Противники по сигналу ринулись навстречу друг другу. Удар! Однако оба лба устояли. Девол весил на тридцать фунтов больше, зато у соперника опыт был куда богаче. Под рев толпы обладатели могучих лбов разошлись к исходным точкам. И тут вдруг Керолл поднял руку, признавая победителем Девола! Свой шаг он мотивировал тем, что боится выйти из формы и потерять работу в цирке, а во-вторых, у него что-то разболелась голова...

Следует продолжать молодецкие забавы отцов, ратует журнал «Тру», а то «может создаться впечатление, что у нас перевелись твердолобые».

77