Вокруг света 1969-05, страница 78

не правда удивляет нас больше всего? Так что не спешите сомневаться.

Скорбь о родственнике или друге почиталась среди гаучо непростительным малодушием. Но гибель своего коня гаучо оплакивал безутешно и так долго, пока доставало еще песо и вина.

Жил гаучо в одно и то же время скромно и бесшабашно. Что бы там ни говорили об образе жизни и переборе мяса в его рационе, пока гаучо оставался в пампе, здоровье не доставляло ему хлопот. Даже в семьдесят лет гаучо лихо держится в седле и выигрывает скачки. Ведь в скачки гаучо вкладывает не только умение, но и страсть, азарт. На полном галопе он может, подпрыгнув в седле, сорвать рукой колечко, подвешенное на четырехметровой высоте. Или бешеным аллюром проскакать между рядами невысоких, на уровне стремени вбитых колышек и сорвать все до единой развешанные шляпы.

Одного никогда не удавалось гаучо — стать исправным служащим. Закаленный, сильный, гаучо сгибался, как травинка, едва чувствовал, что унылая и ежедневно одинаковая работа берет его в свой оборот. Ища спасения, он кидался к своему коню. (Поговаривают, что галоп был изобретен как раз, когда гаучо улепетывал от скучной работы.) Зато как скотовод, пастух или проводник гаучо не имеет себе равных.

Если удавалось за труды свои получить пару монет, гаучо непременно направлялся в ближайший «болиш». Можно определить болиш как погребок и как лавку, все подойдет. Но еще болиш был местом встречи старых приятелей,

центром новостей, игорным клубом, местом захватывающих петушиных боев и молодецких потасовок до первой крови. Хозяин ничему не перечил, он знал, что еще отыграется. Когда деньги у гаучо подходили к концу, держатель болиша отсчитывал монету, а с гаучо брал обязательство вернуть «на неделе» в десятикратном размере. И гаучо возвращал! Хотя бы ему пришлось ставить на кон все, что он заработал за год. Иного выхода ему не позволяло достоинство.

Увы, жизни не хватило великодушия гаучо. По иронии судьбы три главные добродетели гаучо: честность, искусство обращения с животными и знание дорог — и привели его род к упадку. Гаучо задушили плетеные изгороди, отделяющие владения, и те, кто их поставил.

Сыновья «эль гаучо» носят теперь кожаные курточки и береты. Сыновья ходят на службу. Случается, что и они поют старинные песни, а когда выпивают чуть больше обычного, рассказывают безликим конторским языком истории, чудом хранящие еще соль притчей гаучо. Фасон — скорее перочинный ножик — годится разве что для пробивания банок с консервированным супом «Кембелл». Даже болиш превратился в стандартный бар, торгующий кока-колой и жевательной резинкой.

Славный «эль гаучо»... Пусть потерял он все, чем обладал когда-то, все равно в памяти нашей он сама удаль, мужество и душевная широта, которая сродни просторам его пампы.

Перевел с английского Б. ПИСЬМЕННЫЙ

Г1 ГЛАА Г\Г\Г\Г\ А А ДА ОЛЬГЕРД БУДРЕВИЧ.

I I \Jjyj J J \ J | J \ J/\/Д/У\ польским писатель-путешественник

Табличка с надписью «Бельгийская провинция Антверпен» в Голландии... Два разных названия одного и того же поселения на доске указателей — Барле-Нас-сау и Барле-Хертог... Что случилось с географией? Не пьяны ли были дорожные работники? Может, здесь похозяйничали хулиганы? А может, что-нибудь творится со мной?

Нет, уважаемые читатели, здесь нет никаких ошибок и недоразумений. Мы находимся в одном из самых странных на земном шаре политико-административных образований. Городок в голландском Брабанте частично принадлежит Бельгии.

Граница в Барле про

ходит вдоль улицы, пересекает бильярдный стол в трактире, идет даже поперек спальни. Стоящие рядом дома принадлежат разным государствам. Все городские учреждения дублированы и действуют независимо. Барле — это два наложившихся друг на друга города и государства.

О жизни в Барле-Нас-сау-Хертог всегда говорят с игривым прищуром глаз. Снят даже полнометражный фильм — конечно, комедия. Миллионы людей покатывались с хохота, глядя на жизнь в престранном городе. Но актеры этого фарса играют свои роли с неприступной серьезностью. С необыкновенным умением и величай

шей последовательностью используют они уникальность ситуаций.

В Барле я прибыл на следующее утро после случившегося там скандала. В одном из бельгийских баров несколько парней начали вести себя слишком активно. Хозяин вызвал бельгийского полицейского. Тогда парни выбежали из бара и остановились на противоположной — голландской — стороне улицы. «Вызывайте голландскую полицию! Нам она больше нравится», — заявили они. Бельгийский блюститель порядка стоял на другой стороне улицы и в бессильной ярости стучал кулаком о ладонь.

Дочь мясника из Барле оказалась винов

ницей столкновения автомобилей. Однако оказавшийся поблизости голландский полицейский не мог вмешаться — три колеса автомобиля стояли на бельгийской государственной территории.

Как видите, статьи международного права уважаются тут в полной мере. 3500 живущих здесь голландцев и 2500 бельгийцев великолепно ориентируются в политической географии своего города. Как и в бюрократических ухищрениях: жители Барле необычайно сведущи во всех законах, инструкциях и предписаниях обоих государств. Почтенные граждане обладают необыкновенным талантом

76