Вокруг света 1970-09, страница 20

ИСТОРИЙ ^М "^ЕЛЕ' ПУГОВИЦЫ Ш ЯБЛОНЦА

Я ■■ тек ля иные пуговицы, а также бусы, броши, Ж I диадемы, кулоны и многое другое, что вместе называют бижутерией, делают в чехословацком городе Яблонец. Мне хочется рассказать о том, как появляется на свет пуговица, стеклянная пуговица из Яблонца, самый массовый вид яблонецкой продукции.

...Все начинается не в Яблонце, а где-ннбудь на другом конце земли, где некоему владельцу галантерейных магазинов, нюхом уловившему изменение моды, приходит в голову, что «воплем» следующего сезона могут стать, скажем, полосатые пуговицы. И в тот же (или почти в тот же) момент, когда он об этом подумал, в его кабинет уже входит представитель «Яблонэкса» и развертывает коллекцию образцов.

«Яблонэкс» (в этом сокращении «Яблон» значит «Яблонец», а «экс» — «экспорт») — организация, которая устраивает международные фестивали женских украшений, демонстрирует бижутерию в Париже, открывает специализированные магазины на центральных улицах столиц, помещает рекламные объявления в популярных журналах и направляет своих представителей путешествовать по свету, чтобы составить прогноз моды.

...Итак, представитель «Яблонэкса» пришел в кабинет владельца галантерейных магазинов. Заключив контракт, он бросается на телеграф и отсылает в Яблонец депешу с просьбой приготовить партию таких-то и таких-то пуговиц. Срочно!

В большом стекло-бетонном здании «Яблонэкса» телеграмма не вызовет переполоха. Такие вещи здесь дело обычное. Референт, отвечающий за соответствующий район земного шара, просматривает тысячи образцов фирменной коллекции, которая у не-то всегда под рукой, и идет на завод. С этого момента и начинается собственно производство.

Но почему пуговицу, которая понадобилась на другом конце света, будут делать именно здесь, в Яблонце, городе среди холмов Северной Чехии?

Мне помогла решить этот вопрос встреча с волшебником.

Волшебника звали Милош Главач. Он колдовал на выставке «Чехословакия-70» в Москве. Его волшебные палочки — их было множество, и все разноцветные — лежали перед ним на металлической подставке. Газовая горелка выбрасывала дрожащий голубой язык. Плавая брал волшебную палочку, вводил ее в огонь, медленно вращая, и палочка постепенно теряла свой цвет, становясь темно-вишневой, красной и белой. Потом конец палочки терял форму, стремясь превратиться в каплю и шлепнуться кляксой на стол. Но волшебник длинными сильными пальцами ловко вращал палочку и, накручивая каплю саму на себя, не давал ей упасть. Другой рукой он держал в огне палочку другого цвета. И когда он сводил эти палочки, в месте их соединения возникал бесформенный ком. Никак нельзя было угадать, что же получится из этого комка. Мастер делал резкое движение рукой, отрывал одну палючку, клал ее, заметно укоротившуюся, на место, брал новую, очевидно самую волшебную, потому что, прикоснувшись ею к комку, он вдруг вынимал из огня вздыбленного коня, белку с пушистым хвостом или бравого солдата Швейка. Фигурки 0ыстро меняли однотонный цвет — теперь уже от розоватого к темно-вишневому и медленно становились разноцветными. Посетители выставки, плотно стоявшие кругом, шумно вздыхали и объясняли доуг другу, как все это делается. Но боюсь, что ни один из них (как и автор этих строк) не смог заметить юго неуловимого момента, когда бесформенная масса превращалась в нечто законченное и необычайно изящное.

И отец, и дед Милоша, да и их предки тоже работали со стеклом. В Северной Чехии, где скудная почва горных деревень не могла прокормить семью, люди всегда занимались каким-нибудь ремеслом. С начала прошлого века — стеклом. Работали дома, обычно в кухне, по вечерам. Раз в неделю в деревне появлялся посредник-фактор. Он приносил мастерам стеклянные прутки и забирал готовые изделия. В то время в этих местах делали «бендле» — стеклянные кольца-браслеты и «шмельц» — «коралловые» бусы. Чтобы сделать «бендле», раскаленный пруток скручивали в спи