Вокруг света 1970-09, страница 29

Еще не дохрустев ледышкой и, как мне показалось, не успев насладиться ее вкусом, он вдруг отвлекся, что-то увидев за деревьями, и, когда я подошел, он уже стоял возле черемухи и деловито примеривал, какие обрезать ветви. Я уже догадывался, для чего бакенщик присматривал ветки черемухи...

...Когда мы подошли к красному бакену и заглушили мотор, дождь перестал. Вытягивать якорь уже не было сил, и мы решили, освободив бакен от леса, отбуксировать его на место прямо так, не вынимая из воды. Когда подплыли к красному бакену, Кондрат Осипович багром зацепил трос, потянул и... трос пошел легко. Якорь сорвался. Решили не возвращаться, а сделать якорь здесь, на берегу. Вот когда пригодился топор.

— Поищем черемуху, — сказал Кондрат Осипович. Я сначала не понял. — Для якоря нужно...

Я повидал много якорей разных форм и конструкций. Но каменного якоря с черемуховым креплением видеть еще не доводилось, а тем более делать его.

Кондрат Осипович нашел приземистую черемуху и отрубил пару толстых и гибких веток, у основания которых чуть вверх и в стороны торчали сучки.

Затем на берегу мы нашли тяжелый плоений камень. На камне Кондрат Осипович топором отрубил от троса два отрезка и сплел из них два кольца диаметром по полметра. Затем мы подняли камень, вставили его между плоско оструганными ветками и затянули его кольцами. Сквозь оба кольца пропустили трос к бакену. Вот и готов якорь. Камень прочно сидит между черемуховыми гибкими лапами. Бакенщик оглядел работу и сказал:

— Добрый якорь...—«Добрый»— это одно из его любимых слов. Нагнется, попьет воды из ручья и скажет: «Добрая вода», или посмотрит на кедрачи: «Добрый лес», или выбирает камень для якоря и, увидев подходящий, говорит: «Вот это добрый камень».

...Впервые я услышал о Кондрате Осиповиче ют капитанов еще в Красноярске за тысячу километров от Осиновского порога, где хозяйничает бакенщик. Только открылась навигация, и я с первыми теплоходами, а затем на путейском катере добирался до Кондрата Осиповича. Высокие и скалистые берега Енисея были

срезаны водой, и виднелись корневища деревьев, похожие на щупальца осьминогов, изогнутые, желтовато-белые и гладкие. Лес просматривался вглубь, где мелькала белая кора берез и серо-зеленые стволы осин. Один из таежных берегов проступал плотной темно-зеленой массой... Волны Енисея густые, накатистые. Еще издали на высоком таежном берегу неожиданно вынырнула из-за леса белая изба с большими красными цифрами «509» на чердачном окне.

На берегу, среди шестов и бакенов, стоял плотный мужчина в шапке, в высоких болотных сапогах, с багром в руках и вылавливал плывущий по воде лес. Он то стоял неподвижно, словно затаившись, выжидая момент, то резко выкидывал багор и подтягивал к себе бревно. Одно из бревен никак не поддавалось ему. Мешала льдина. Мы на катере подошли довольно близко, и я внимательно наблюдал. Льдина ударяла по бревну, крутила его, отталкивала. Кондрат Осипович никак не мог дотянуться. Он попробовал сделать шаг вперед — глубоко. Потянулся багром, но льдина словно играла с ним. Она медленно приблизилась и в тот момент, когда бакенщик занес багор для удара, острым углом подтолкнула бревно, увлекла по течению, и Кондрат Осипович промахнулся. Очевидно почувствовав взгляд, он поднял голову и вдруг улыбнулся, как улыбают

ся свидетелю своей неудачи. Двое путейцев и я сошли на берег. Путейцы поочередно обнялись с бакенщиком. Они соседи, по местным масштабам живут совсем рядом—в пятидесяти километрах, но не виделись с осени.

— Ты не меняешься, Кондрат. Что нового?

— Навигация открылась.

— Это не новое, — заметил путеец. — Каждый год открывается.

— Каждый год — новое...

Весна на Енисее дело нелегкое,

но радостное. С весной начинается навигация, а навигацией открывается для Кондрата Осиповича и новизна жизни...

— Ладно, — останавливает бакенщик гостей, — сначала к столу, а потом уже дела и новости.

На Енисее слово «бакенщик» встречается все реже и реже. За обстановкой на реке следят путейские бригады. Река разделена на участки, и на каждом участке своя бригада. В ее распоряжении все современные средства: круглые металлические бакены с аккумуляторными батареями и лампочками, свои путейские катера с дизельными моторами, с каютами для команды. Здесь, на Осиновском пороге, трудный, извилистый фарватер, камни, и, когда уровень воды установится, Кондрат Осипович в этом году впервые вместе с путейской бригадой не на своей лодчонке, а на путейском катере будет ставить все двадцать два бакена — на