Вокруг света 1972-02, страница 27

Шервым человеком, который встретил таса-дай манубе, был охотник из племени мано-бо блит.

Обилие малопонятных слов в этой фразе требует разъяснения. Племя манобо блит живет в южной части филиппинского острова Минданао. Тасадай манубе — тоже племя, обитающее на том же острове в дождевых лесах, покрывающих склоны хребта Тасадай. Если посмотреть на карту острова Минданао, то между местами обитания обоих племен расстояние совсем незначительное. Однако оно вмещает и горные ущелья, и непроходимые леса, и стремительные реки. Но не только они обычно разделяют два племени-соседа. У здешних племен не принято охотиться в тех местах, где живут чужие люди. Незримые границы между племенами все четко знают.

Но о том, что племя тасадай манубе вообще существу-е т, не знал никто: ни чиновники из Панамина — филиппинского агентства по делам национальных меньшинств, ни власти провинции Котабато, ни люди из соседнего племени манобо блит.

Встреча произошла в 1966 году, когда забравшийся глубоко в джунгли охотник набрел на стоянку людей, говоривших на неизвестном ему языке.

Люди эти — невысокие, со светло-шоколадной кожей и волнистыми волосами, в большинстве своем не носили никакой одежды. У них не было домов, и вся стоянка состояла из десятка шалашей да общего костра.

Появление чужого человека не вызвало у них ни беспокойства, ни большого интереса. Бамбуковыми ножами они разделывали кабана, убитого днем. У охотника была с собой в тряпице соль, но, попробовав ее, незнакомые люди стали отплевываться. Когда же после ужина охотник свернул самокрутку из табачных листьев и, глубоко затянувшись, выпустил клуб дыма, удивлению лесных людей не было предела. Однако запах табака вызвал у них отвращение едва ли не большее, чем вкус соли.

Люди эти и были тасадай манубе. Охотник пытался объясниться с ними знаками, но тасадай манубе его не понимали, так что беседы не вышло. Охотнику же, которому до того не приходилось встречать людей, не знающих ни соли, ни табака, встреча с лесными людьми запала в память.

Когда в июле 1971 года в деревню племени манобо блит попал антрополог Мануэль Элисальде, руководитель Панамина, охотник рассказал ему о странной встрече.

— Вам это будет интересно, — говорил он, — совершеннейшие дикари, не знают даже, что такое табак...

...Дорога по земле заняла бы слишком много времени. Вызвали вертолет.

Итак, в июле 1971 года вертолет, приземлившийся на лесной поляне неподалеку от озера Себу, примерно в шестистах сорока милях от филиппинской столицы Манилы, доставил ученых Мануэля Элисальде и Роберта Фокса в каменный век.

По словам доктора Фокса, тасадай манубе держались дружелюбно и независимо, но были слишком напуганы вертолетом, чтобы вступить с учеными в беседу. Конечно, мешал и языковой барьер.

Поэтому ученые ограничились сбором предварительной информации. Удалось выяснить, что племя насчитывает человек сто, бродящих в лесу отдельными группами. В группе, которую встретили антропологи, было двадцать четыре человека — двенадцать взрослых, двенадцать детей.

Тасадай манубе не имеют ни малейшего представления ни о близлежащем море, ни вообще об окружающем мире. Они охотятся на диких кабанов, обезьян, крыс, ловят пресноводных крабов, рыбу. В лесу собирают дикий ямс, едят побеги бамбука и плоды ратана. Из бамбука тасадай манубе делают стрелы и ножи, из речной гальки — скребки.

Трудно сказать, как давно племя живет в полной изоляции. «Это могут быть и четыреста лет, и все две тысячи», — говорит Мануэль Элисальде.

Восемнадцатого июля 1971 года произошла вторая встреча с лесными людьми: в этот день вертолеты доставили в джунгли хребта Тасадай целую экспедицию: этнографов, антропологов, фотографов, репортеров.

Вечером того же дня вертолеты забрали всех посторонних. В лесу остались люди тасадай манубе и несколько ученых, людей из того далекого и непонятного для тасадай манубе мира, с которым им отныне придется сосуществовать.

Сосуществовать... Но как именно — сосуществовать? Однозначного ответа пока не может дать ни доктор Элисальде, ни возглавляемый им Панамин.

Основное назначение Панамина — «содействие развитию национальных меньшинств», так, по крайней мере, это формулируется официально. К сожалению, задача поставлена очень общо. Особенно в применении к пестрой этнической мозаике Филиппинских островов, где название «национальные меньшинства» объединяет и крестьян биколов и пангасинан, и охотников игорротов и аэта, и — теперь — первобытное племя тасадай манубе.

Конечно, тасадай манубе — случай исключительный: племя, живущее в полной изоляции, племя, весь мир которого ограничивался сравнительно небольшим участком джунглей. Поэтому первый этап действий панаминовских специалистов ясен: необходимо исследовать все возможные пути, по которым можно вывести тасадай манубе если не сразу в двадцатый век, то хотя бы к соседним племенам. (Те, по крайней мере, знают, что они не единственные люди на Земле.) И так как начинать следует с языка, то основная задача легла на плечи лингвиста. Он должен как можно скорее изучить наречие тасадай манубе. Знание языка поможет ученым проникнуть в нехитрый, но очень уж отличающийся от всего другого мир тасадай манубе.

А потом — дело это неблизкого будущего — нужно будет учить тасадай манубе тагальскому языку, государственному языку Филиппин. Может быть, язык тасадай манубе относится к той же малайской языковой группе, что и тагальский, тогда людям затерянного племени будет не очень трудно овладеть тагальским.

Язык — первый шаг на том неведомом еще пути, по которому пойдет затерянное в горных джунглях крошечное племя.

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С ТАСАДАЙ МАНУБЕ

л. ольгин

25