Вокруг света 1972-03, страница 11

только видел, как хозяин часто закивал тюбетейкой.

Татарин сновэ повернулся к Федорову.

— Он говорит: красный пароход последние дни несколько раз заходил сюда.

— Спроси, есть ли на нем орудия?

— Он говорит, не обращал внимания, но, по слухам, есть.

— Так... Подходит ли он к самому берегу?

— Подходит, таксыр подходит.

— В каком именно месте?

— В Уш-Шокы. А потом и к нашему берегу подходит. Там, где поставили недавно одинокую юрту.

— Юрта? Мне говорили, никакой тут юрты нет.

— Да, да, таксыр, юрта. Юр-тешка небольшая. Вы разве не видели, когда ехали к нам? На самом берегу моря стоит одна-одинешенька.

— А что это за прокаженный, который один на отшибе живет? — спросил Танирберген.

Еламан похолодел. Руки его, которые лежали на плечах стоявших впереди, задрожали, и он поспешно сунул их в карманы. На смуглом холеном лице мурзы бродила странная усмешка. «Ай,

¹ Таксыр — господин.

ойбай-ау, все-таки заметил он меня!» — с тоской подумал Еламан. Но тогда почему молчит? Почему не говорит белым, чтобы те его схватили?

— Ас какого места удобнее обстреливать красный пароход? — переводил между тем татарин очередной вопрос Федорова.

— Э, любезный, откуда нам это знать? Мы ведь не военные. Если бы таксыр спрашивал о скотине, о пастбищах, тогда другое дело, а пушки...

— И-и, алла! Разве от этих бестолковых казахов чего-нибудь добьешься? — разводя руками, сказал татарин Федорову.

Танирберген нахмурился. Слова татарина задели его за живое.

— А чего тебе еще нужно? — сердито по-казахски сказал он.— Куда подходит пароход, сказали. Значит, самое удобное место для пушек — Уш-Шокы.

— Лучше всего стрелять от Уш-Шокы, —- уже по-русски повторил он Федорову.

— А сколько до этого... Уш-Шокы верст?

— Да верст семнадцать будет, пожалуй. Я не ошибаюсь, джигиты? — обратился Танирберген к толпившимся у двери аульча-нам. Те утвердительно загудели.

— Так... Значит, в Уш-Шокы и поставим шестидюймовки! — решил Федоров.

В юрту вошел молодой офицер и доложил, что проводника требует к себе командующий. Ела-ману даже понравилось, что мурза не вскочил, не засуетился, а, словно желая показать людям этого аула, что он не какой-ни-будь низкородный казах, с достоинством поднялся, не торопясь надел шляпу, накинул на плечи серый чапан и, ни на кого не взглянув, спокойно пошел из юрты. Следом за ним поднялся и пошел Федоров.

Еламан отступил в темноту. Танирберген и Федоров прошли совсем близко от него, и Еламан решил, что задерживаться ему здесь нельзя ни минуты. Оказывается, и генерал Чернов здесь, а значит, и его свита, в которой чуть не все его знают, и созвездие Плеяды уже взошло, и, должно быть, близок уже условленный час, когда должен подойти к его юрте пароход. Слава аллаху, что он побывал здесь! Теперь он прежде всего предупредит Дьякова, чтобы пароходы даже близко не подходили к Уш-Шокы.

Юрту свою он еле нашел в безлунную ночь. Онемевшая от страха Кенжекей сидела, обхватив колени, у ног мирно спящих детей. Она вскочила, едва заслышав шаги Еламана, и, не успел на стр. 23 ►