Вокруг света 1972-03, страница 17

бы стать разбойником с большой дороги, он делался городским нищим. Но попрошайничал он, сидя в седле! (И по-прежнему презирал своих безлошадных благодетелей.) Здесь еще помнят одного дантиста, который лечил зубы пастухам (что уже само по себе тревожный сигнал вторжения цивилизации в жизнь гаучо), так вот он манипулировал щипцами, оставаясь в седле, чтобы быть на уровне пациентов.

Что же произошло с сегодняшним гаучо? Если техасский ковбой слишком разбогател, то аргентинские землевладельцы слишком обнищали. Последние оказались уже не в состоянии нанимать гаучо; к тому же большую часть их обязанностей стала выполнять ограда — очередное дьявольское порождение промышленной цивилизации. Гаучо пришлось искать постоянного места. У него еще остался бо-леадор — треххвостая плеть, к каждому из ремней которой привязан круглый камень. Этот кнут гаучо швырял в ноги дикой лошади, и та падала на землю, безнадежно запутавшись в ремнях. У него еще сохранилось лассо, которое он бросает с изумительным искусством. Но горькая истина заключается в том, что гаучо сделался теперь пеоном, обыкновенным бедным крестьянином. Этот лишенный романтического ореола, замученный непосильной работой труженик из короля пампы превратился в настоящего раба. В лучшем случае этот крестьянин имеет постоянную работу и — ну не ужас ли?! — постоянную прописку.

Вилка — вот главный виновник трагедии гаучо, обыкновенная столовая вилка!

Нож («фасон») всегда был оружием и спутником гаучо, почти столь же верным, как и его лошадь. Он дрался ножом (на револьвер здесь смотрели с презрением, как на оружие, недостойное настоящего мужчины), он ел ножом, и только ножом.

Гаучо всегда инстинктивно (и, как оказалось, не напрасно) сторонился вилки. Когда же он в конце концов пал ее жертвой, весь образ его жизни круто изменился. Ведь вилка требует тарелки, тарелка — стола, стол — стула, а стол и стул вместе требуют уже целого дома.

Никогда не знаешь, где тебя подстерегает опасность! Нож защищает твое человеческое достоинство. А губит тебя вилка, обыкновенная вилка. Аргентинцы до сих пор об этой метаморфозе не могут говорить без слез на глазах.

Слезы на глазах... Как часто они сопровождают жизнь аргентинца! Я долго не мог понять причину этого явления и только под конец уразумел, в чем дело.

Здесь мы подходим к величайшему открытию, сделанному мною: всё дело в танго! Аргентинцы печальны оттого, что их знаменитые танго не предоставляют им иного выбора. Я люблю аргентинские танго, их ритмы, их мелодии, но стоит мне послушать эту музыку чуть дольше получаса, как у меня возникает желание покончить с собой.

...Передо мной две брошюрки со словами наиболее популярных танго. Страшная книга под названием «История инквизиции», читанная мною ^ в юности и приведшая меня тогда в неописуемый ужас, по сравнению с текстами этих аргентинских танго сошла бы за легкое бодрящее чтиво! Аргентинские танго посвящены теме неразделенной любви, они повествуют о неверной возлюбленной, о фальшивых друзьях, крадущих твою любовь, о маме, которая не любит тебя, о дядях, тетях и племянницах, которые не любят тебя, о папе, который настолько не любил свое дитя, что безжалостно бросил тебя,

Танго! Аргентинское танго! Первые же звуки вызывают слезы на глазах у всех веселящихся. Аргентинская душа не в силах вынести печальных слов этого таниа. Людей охватывает неизбывная грусть. снять которую можно разве что глотком доброго вина.

а заодно и твою маму и одиннадцать твоих братьев и сестер (которые, в свою очередь, не выносили одного твоего вида) в то время, когда тебе было всего полтора годика!

Уж если нация делает предметом веселья такой океан семейных трагедий, она просто обязана, в конце концов, быть всегда чуточку меланхоличной...

Перевел с английского 3 КАНЕВСКИИ

15