Вокруг света 1973-12, страница 50

действительно эмигрировал из Ургенча в персидский город Хамадан. Потом он жил в Исфагане. А что же Бируни?

СПОСОБЫ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ

полками Махмуда он прошел из Хорезма вверх по Амударье в Гузганан, оттуда в Балх, потом в Гур и Забулистан, в котором главный город — Газна.

Было время, ходил он с купеческими караванами по Иранскому нагорью и равнинам Средней Азии. Странствие совершалось неспешно, стоянки были долгими. Как заметил один советский географ, для Бируни каждая такая поездка была, по существу, научной экспедицией.

Теперь он сопутствовал воинам и побывал всюду, где они вели битвы, — от Мекрана до предгорий Кашмира и на обоих берегах Инда. Возможно, он предпочел бы другие способы расширять свои знания о мире. Но других не было. И он воспользовался войной для сбора точной информации о землях и странах.

В книге об Индии он рассказал о течении рек и вечном снеге на вершинах гор, о законах индийцев, о мифологии, грамматике, йогах, о Северном полюсе и Южном, а также о том, что долина Инда была некогда морем, впоследствии занесенным отложениями потоков. Но среди сотен страниц мы найдем здесь лишь два-три скупых упоминания об индийских походах, которых он был участником.

ДВЕНАДЦАТЬ ДВЕРЕЙ

^Г ■■•"'Ж^. азна султана Махмуда — это ны-I ^нешний афганский городок Газни в

I километрах от Кабула.

LI /^ЩЩк Отсюда султан водил своих гвар-\т ^дДнР дейцев-гулямов за Инд и Амударью, сюда возвращался с несметной до-^^ бычей. Однажды привез огромную

статую из какого-то индийского храма и бросил на землю у дворцовых ворот. Люди собирались толпами, смотрели на идола, который валялся в пыли и был смешон и жалок именно потому, что огромен.

Вот о чем-то в таком же забавном и поучительном роде подумывал Махмуд, когда видел своего придворного астролога, этого хорезмийского колдуна Бируни.

Они были в круглом павильоне с двенадцатью дверями, и Махмуд сказал.

— Я задумал в своем сердце нечто сокровенное... Ну-ка, в которую дверь я сейчас выйду?

Пряча усмешку, Бируни таинственно манипулировал астролябией, оборачивался на север, на восток. Наконец написал на бумажном листке ответ и, сложив, подал султану. Махмуд хлопнул в ладоши. Тотчас по стене снаружи ударили ломы и кетмени. Стена обрушилась прямо против суфы, на которой он восседал.

— Великий султан, прочти ответ!

Махмуд развернул бумагу. Там было число 13 и слова: против солнца.

— Кто солнце? — спросил он, багровея.

— Ты, великий султан.

— Хорошо, проклятый звездочет! Только не все .сокровенное моего сердца ты угадал. Эй, стража!

Он остановился на краю дворцовой кровли, и кто-то толкнул его в спину. Ему не сказали, что внизу навалены кипы хлопка и растянута сеть. Он упал мягко, но сломал мизинец, потому что руки были связаны.

И тогда он рассердился — решил уехать в Балх или еще куда-нибудь.

— Эй, Бируни! Говорят, ты научная знаменитость времени Махмуда. Но я султан, и я не нуждаюсь в твоей науке!

Ехать было некуда. В Кяте он помер бы со скуки. Гурган — провинциальная дыра. Багдад и Каир погрязли в пороках.

— Эй, Бируни! Говорят, десять лет мне осталось... Ведь они врут, а, Бируни? Погадай мне, звездочет, ты один знаешь правду.

И он, не веривший ни во что, кроме опыта и числа, становился гадалкой, держал трясущиеся руки султана и бормотал утешительно о судьбе, удаче и необходимости воздержания.

ВЫСОТА

ултан умер в 1030 году, а Бируни по-прежнему оставался" в Газне.

В самом деле, куда и зачем ехать? Он сидел в саду на обрывке истертого войлока и, прикрыв воспаленные глаза, видел мир — моря, широко растекающиеся от обоих полюсов, и великие равнины. Горы простирались вдоль средних широт от Тибета до Испании. Они были связаны между собой наподобие позвонков спинного хребта. Это его слова.

Рассказывают, что султан Масуд, сын грозного Махмуда, послал Бируни слоновый вьюк серебряных дирхемов. Но Бируни вернул серебро, сказав: «Столько денег! Откуда взял бы я время истратить их?»

Он превращал свое время в тысячи рукописных страниц. К шестидесяти годам закончил книгу об Индии и принялся за одиннадцатитомный астрономический «Канон Масуда». Вслед за тем — исторические сочинения, и множество малых трактатов, и переводы Эвклида, Птолемея, древних индийских сказаний. Потом несравненная «Книга собрания сведений для познания драгоценностей» — у нас она называется «Минералогией», так же условно, как следующая за ней «Фармакогнозия», книга о растениях. Та самая, где Бируни мимолетно вспомнил о своих детских ботанических занятиях и на-ставнике-румийце.

Его рукописи разыскивали в библиотеках Европы и Азии, изучали, переводили на десятки языков. Теперь мы говорим о «времени Бируни», о веке блистательного взлета средневековой науки — там пристанище и почетное место ученому и мыслителю с громким литературным именем: Абу-р-Райхан Мухаммед ибй-Ахмед ал-Бируни.

А за книгами, за арабской вязью неумирающих строк остается человеческая судьба, целая жизнь, о которой с уверенностью можно сказать только одно — что началась она в 973 году и окончилась в 1048-м. Наверное, эта его жизнь будет вечно уходить от нас по караванным дорогам и по звездным азимутам. Термин «азимут» произведен от арабского слова, которое значит «дороги».

48