Вокруг света 1976-01, страница 15
ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА и с такими, где противодействие не только равно действию, но и превосходит его... Об этом я вспомнил еще раз, знакомясь с некоторыми затруднениями, возникающими при мелиорации болотистых земель, в частности Белорусского Полесья. Вот как описывал этот район еще в 1895 году известный географ Г. И. Тан-фильев: «Однообразно плоский рельеф: обыкновенно песчаные, одетые хвойным лесом и часто насыщенные влагой почвы; бесчисленные реки, речки и протоки в низких, извилистых и нередко болотистых берегах; множество озер, то сообщающихся с текучими водами, то стока не имеющих; огромные, порою в несколько тысяч квадратных верст болота, захватывающие не только речные берега, но и плоские водоразделы...» Осушение болот в Полесье началось еще в последней четверти минувшего столетия. Но по-настоящему развернулось оно в наше время, когда на помощь мелиораторам пришла современная техника. Казалось бы, осушение болотистых земель, образование на их месте плодородных полей должно быть лишь на пользу человеку. В основном это так. И все же... В словаре кибернетики, а еще точнее — в теории игр, которая рассматривает любые действия как ходы в игре, есть термин «игра человека с природой». Так вот, в этой «игре» очень трудно предвидеть ход «противника». В частности, и потому, что на один лишь «ход» человека природа отвечает множеством. Так появляются эти коварные «и все же»... Нужно ли убрать лишнюю воду с массива? Заметьте, явно ЛИШНЮЮ, поскольку она покрывает почву в любое время года, даже в самое засушливое. «Конечно!» — поспешит с ответом всякий. И напрасно. Как только мелиораторы удалили воду с участка, туда по подземным стокам, словно по капиллярам, стала поступать вода с соседних, уже освоенных земель, где она вовсе не была лишней. В результате там снизился уровень грунтовых вод, а вместе с тем снизилась и урожайность. Часто, глядя на грязную, застоявшуюся болотную воду, вдыхая, как когда-то любили говорить, «ядовитые миазмы болотных испарений», нам приходят в голову мысли об обилии в такой воде вредных микробов, о ее болезнетворности. И это во многом соответствует истине. Но вот воду убрали, обнажилась плодородная почва — торф. И что же? Прошло немного времени — и торф стал быстро исчезать, а взамен его появился грунт, непригодный для земледелия. Это обрадовались уходу воды и доступу воздуха микробы — аэробы. Они принялись дружно размножаться, перерабатывая органическое вещество торфа. А какие сельскохозяйственные культуры следует сеять на благодатных, богатых питательными веществами торфяных грунтах? Ответ напрашивается сам собой: те, которые больше всего нуждаются в таких грунтах, например овощи: картофель, свеклу, помидоры... И снова мы должны предупредить: когда имеешь дело с природой, лучше всего не верить слепо решениям, которые «напрашиваются сами собой». Вот и в этом случае оказалось, что овощи и другие пропашные культуры весьма коварны по отношению к питающему их грунту. Они, как настоящие неженки, требуют постоянной обработки и рыхления почвы, а сами не торопятся прикрыть ее от ветра и палящего солнца зеленой ботвой. И под жаркими лучами быстро испаряется влага, а бродяга ветер изо всех сил старается выдуть торф до основания. А изменение русла реки, выпрямление его в интересах сельского хозяйства? Разве это не настоящий гимн могуществу человека? И снова природа к ответу «да!» дает существенные поправки: «да» — если перед выпрямлением русла знать все или почти все о характере реки, ее истории. «Да» — если учесть питающие ее подводные ключи, интенсивность сброса воды с болот через канавы и каналы. Стоит лишь пренебречь этими «если» — и река обмелеет, результат будет противоположным тому, который надеялись получить. А как быть с животным миром на болотах? Если аисты после мелиорации не возвращаются в родные места, достаточно ли просто погрустить, посетовать? Или следует встревожиться? Может быть, аисты не прилетают только лишь потому, что там не стало лягушек. Или же отсутствие птиц, «приносящих счастье», означает, что условия в этих местах настолько изменились, что стали угрожать их благополучию, здоровью? Но в таком случае они могут угрожать и здоровью человека, хоть он еще и не заметил этого. Впрочем, наверняка известно, что с пессимистическими выводами спешить не следует. Природа иногда «любит пошутить». Одно время в редакции различных белорусских журналов стали поступать письма от охотников, живущих близ поймы реки Уша. Они писали, что после мелиорации в их местности совершенно исчезли дикие утки. Однако через некоторое время природа, которая, как известно, «не терпит пустоты», вознаградила охотников. Взамен уток появилась более «утонченная» дичь — куропатки и вальдшнепы. Так, может быть, человеку и вовсе не следует опасаться вмешательства в кругооборот природы? Ведь она сама может позаботиться об исправлении нарушенного баланса. Многие факты словно бы подтверждают это положение. Например, в первые годы после осушения, когда на суходолах резко снижался уровень грунтовых вод, там заметно ухудшилось состояние лесов. Но затем в течение 3—5 лет уровень грунтовых вод при благоприятных климатических условиях В БОЛЬШИНСТВЕ СЛУЧАЕВ восстанавливался, а вместе с тем восстанавливался в прежнем объеме и прирост лесов. Значит, все в порядке? Природа сама заботится о себе? Так утверждали некоторые ученые. Но... Снова эти «но» и «все же»! Мы не зря выделили в одном из предыдущих абзацев слова «в большинстве случаев». Ибо есть и другйе случаи, когда ни уровень грунтовых вод, ни при-рост древесины не восстанавливаются. А такое «меньшинство» при изрядном количестве повторений может стать и большинством. Где же выход из этого лабиринта вопросов и ответов? Есть ли он на самом деле? Чтобы ответить на это, нужно запасаться терпением и упорством, брать в руки свечу и веревку и изучать лабиринт. Так ученые и сделали. На осушенные земли одна за другой отправлялись экспедиции. Одной из самых значительных и длительных в последние годы была экспедиция Института 13 |
