Вокруг света 1976-02, страница 10

ных былин, о той беспощадной борьбе, которую племена вели все эти годы против поработителей. Кунджоноб, умерший в 1938 году, наводил ужас и страх на колониальную администрацию. Не боясь рисковать положением и авторитетом вождя, репутацией «непобедимого», он смело бросал свой небольшой отряд против индокитайских стрелков. У него не осталось сыновей, но до сих пор не только многие мнонги — соплеменники Кунджоноба, но и седанги, жиараи и радэ считают его своим предком. Молва утверждает, будто любимый его слон после смерти хозяина исчез на долгие месяцы в джунглях и ничего не брал в рот, что потомство этого слона так же высоко чтимо в зверином царстве, как потомство Кунджоноба среди людей.

Горцы не вымерли только благодаря своей борьбе, хотя тысячами гибли, как и предрекал автор книги-памфлета. По приблизительным, весьма общим подсчетам их сейчас около 800 тысяч человек. Первое организованное массовое восстание мнонгов под предводительством А Ма Н'Чанглона длилось больше двадцати лет — с 1914 по 1938 год. Августовскую революцию 1945 года в горах встретили горячо. Повсюду возникли народно-революционные комитеты. В июне 1946 года две бронированные французские колонны, вторгшиеся на плато, смогли продвинуться с юга только до Плейку и Контума и были остановлены у холма Анкхе. Сопротивление здесь не прекращалось ни на один день.

Пришедшие американские войска начали с восстановления стратегических дорог 19, 14 и 21. Но обеспечить для сайгонской армии контроль над положением в горах все же не смогли. «Летающая кавалерия» США — десантники на вертолетах, гордость Пентагона, — угробила здесь свой престиж в битвах под Плайме, Тиненгом и в долине Ядранг. Зимой 1965 года горцы перешли к наступательным действиям. В 1967 году части Народных вооруженных сил освобождения, включавшие в себя представителей национальных меньшинств, в горах Дакто полностью разбили американскую 173-ю бригаду парашютистов, посланную для «умиротворения» населения. Позже, в апреле 1972 года, горцы одержали решающую победу в секторе Дакто-Танкань. Большинство деревень возле Буанметхуо-

та были очищены от сайгонских постов и гарнизонов.

...10 марта 1975 года на рассвете партизанский батальон горцев, разбившись на группы, подошел к Буанметхуоту. Бесшумно, словно тени, скользили охотники вдоль мотков колючей проволоки, бетонных стен блокгаузов и завалов из мешков с песком. Одиночные выстрелы часовых раздались слишком поздно. Большинство из них были сняты, а казармы с солдатами окружены. Поставленная перед отрядом задача тем не менее усложнялась. В приказе говорилось: взорвать ключевые опорные узлы карателей — взлетную полосу для разведывательных самолетов, склады с амуницией, рисом и горючим — и отходить. Но теперь все это богатство было в руках повстанцев. Сайгон-ские солдаты бежали. Стоило ли уничтожать две тысячи тонн захваченных товаров, два вертолета и уходить с окраин города? В это время революционное подполье в городе, узнав о начавшемся рейде, начало захватывать полицейские участки в центре. К ним присоединилось население.

Предупрежденное по рации командование сайгонской 23-й дивизии оповестило, в свою очередь, о боях в Буанметхуоте высшее начальство в штабе второго военного района, квартировавшее в Плейку, и немедленно бросило подкрепления своему гарнизону. Теперь, уйди партизаны из города, население его подверглось бы самым жестоким репрессиям. Командующий освободительными силами района полковник Иблок Ибхам отдал приказ защищать Буанметхуот. На помощь повстанцам выдвинулась из освобожденных восточных горных зон 32-я регулярная дивизия НВСО. Артиллерийским налетом и танковой атакой на дороги она парализовала шедших на Буанметхуот карателей.

Этому дню суждено было стать историческим — он стал первым из 50 дней нараставших затем по всему Южному Вьетнаму боев, закончившихся падением Сайгона.

...Вечером 21 марта я включил радио. Западные станции растерянно твердили о «массированном коммунистическом наступлении» на юге Вьетнама, называли фантастические цифры «ханойских танков советского производства», обрушившихся на «армию Республики Вьетнам».

Однако даже и не искушенному в военном деле известно, что наступающей армии нужен перевес в силе по сравнению с обороняющейся, по крайней мере, в три раза. А было как раз наоборот. Западные журналисты, которые еще оставались в Сайгоне какое-то время после его падения, рассказывали мне, что по оценкам самих американских специалистов, работавших в сай-гонском генштабе, «армия Республики Вьетнам» на 10 марта 1975 года в гри раза превосходила по численности живой силы «вьетконговские» дивизии — 1,1 миллиона «правительственных» войск против 388 тысяч

«коммунистов» и в десять раз _

по огневой мощи.

Но едва начались серьезные бои, часть разложившихся сайгонских войск побросала оружие и сдалась вместе с боевой техникой, а другая, окончательно превратившись в банду мародеров, стремительно покатилась к побережью. Лишь немногие оставались верными режиму. Так растаял сайгонский перевес в живой силе и огневой мощи. Бои вокруг Хюэ и Дананга подтвердили это окончательно.

ГОРОД У АРОМАТНОЙ РЕКИ

Потонувший в садах Хюэ город, раскинувшийся вдоль Ароматной реки, — имя ее навеяно запахами лотосов, водяной повилики, мандариновых и апельсиновых деревьев, разносимых над нею ветром, — в центре удивительно тих. Он напоминает скорее большой парк, застроенный домами. Когда забрезжит фиолетовый рассвет, на улице. Ле Лоя мелодично потренькают звонки велорикш, везущих хозяек на рынок, донесется слабоватый гул колокола из бенедиктинского монастыря, прорычит грузовик с солдатами, едущими на полигон, а потом весь день царит безмолвие, нарушаемое птицами и изредка голосами детей.

Девушки в белых брюках и панамах, в фиолетовых «аозай»— платьях с высокими разрезами, старички в тюрбанах и белых туниках под черными зонтами, мужчины в однотонных светлых рубашках — ничего резкого. Под густыми ветвями баньянов и фламбоянов прячутся двух-, реже трех- и четырехэтажные дома отелей, пяти факультетов университета, госпиталя, лицея,

8