Вокруг света 1976-03, страница 43

экспедиция уходит в поиск

клубится от дыхания. Как трудно решиться на поединок...

Уже потом, когда мы спустились с этой вершины, Валя Иванов составил шутливый «среднестатистический» портрет члена нашей экспедиции. Ему 34 года. Начинает лысеть, но все еще ходит без бороды. Рост средний — 175 сантиметров, весит около 72 килограммов и носит ботинки 42-го размера. Образование получил высшее и с тех пор занимается экспериментальной физикой и преуспевает в науке (на одну треть кандидат наук).

Женат, имеет одного , ребенка (в основном дочь). Пьет только сухое вино, не курит. За киевское «Динамо» не «болеет», марки не собирает. Очередные отпуска коротает в горах, хотя живет от них неблизко — 2600 километров. Ходит на вершины уже четырнадцать с половиной лет и до сих пор не может окончательно ответить зачем. Взошел на пять и более семи-тысячников. И конечно же, мечтает еще взойти на Джомолунгму или, по крайней мере, на Макалу.

Теперь о стене, о пике Коммунизма.

Долгое время пик 7495 был загадкой, призраком — только по фототеодолитным съемкам 1928 года географы окончательно установили его местонахождение.

Еще 33 года назад вершина была неприступной — первым на нее взошел Евгений Абалаков.

Семь лет назад Южная стена была чуть ли не самой серьезной проблемой в мировом альпинизме, пока по ней не прошла группа Мысловского.

А три года назад на высотный полюс страны сразу поднялись 87 участников международной альпиниады «СССР — 50 лет».

Около двадцати маршрутов проложили альпинисты к этой вершине. Путь Кузьмина, стена Мысловского, контрфорс Бородкина, гребень Божукова... Это история покорения пика Коммунизма. А пока я вспоминаю ее, Кузьмин устроился на рюкзаке и меняет носки, Мысловский растягивает палатку, Бородкин обжаривает в кастрюле мясо, а Божуков, как всегда, крутится вокруг палаток — ищет точку для фотокадра...

Испытательная работа для этих людей не случайность. Они не первый раз заставляют альпинизм работать на науку и народное хозяйство. Кузьмин, ведущий специалист Гидроэнергопроекта, курирует горные гидроэлектростанции, он — один из авторов советской системы ступенчатой акклиматизации человека в горах.

Бородкин монтировал на пике Ленина установку для изучения космических излучений и работал над созданием кислородного оборудования, Божуков учил парашютистов осваивать Памир с воздуха. В этой экспедиции Валентин Божуков покорил тринадцатый семи-тысячник, поделив рекорд со своим учителем Кириллом Кузьминым.

...А люди все стоят у подножия Южной стены пика Коммунизма и смотрят на нее. Вершина даже в теплом свете закатного солнца ничуть не потеплела. Эти люди научились работать в горах, но разве вершина стала от этого слабей? Она по-прежнему живет сорокаградусными морозами, бешеными вьюгами, смертоносными лавинами и камнепадами...

<гПровести заброску продуктов и высотного снаряжения вертолетом Ми-8 под Южную стену пика Коммунизма (4800 метров); отработать систему радиосвязи «База.» — «гЛедник», провести работы по изучению космических излучений...»

— Добровольцы, шаг вперед, — пока еще предлагает начальник экспедиции Севастьянов.

Отвечает ему только порыв ветра. А народ наш молчит, он занят сборами. Нужно поторапливаться, слить лужи талой воды из снятых палаток и уложить сырые вещи по рюкзакам, пока щедрая метель не забила их снегом.

В такую погоду сидеть здесь, у черта на рогах, и ждать вертолета — экая бессмыслица. Тройка Иванова «прокуковала» здесь семь суток вместо двух; она встретила нас голодным блеском в глазах и кастрюлей воды комнатной температуры вместо чая, нарушив все законы горного гостеприимства. И продукты у них вышли, и бензин тоже.

— Два-три дня... Не больше, — все еще агитирует Севастьянов.

Два-три дня? А тут несколько часов спуска и... румяные, с хрустящей корочкой «шанежки», пение птиц, баня с березовым веничком и все прочие земные блага, которые нам щедро обещает базовый лагерь в лесу.

— Пальцем будем указывать? — слышу Севастьянова, но не вижу его. Нас разделяет тонкая, но непроглядная стена метели.

«Остаться здесь или все-таки уйти вниз?» — кажется, что в голове крутится лотерейный барабан и немедленно нужно тянуть жребий...

Люди покрываются клеенчатыми плащами, связываются веревками, назначают время сеансов радиосвязи и быстро уходят вниз. Их тут же съедает густой снегопад.

Нас остается трое. От спорта — слесарь-монтажник из Подольска Лев Павличенко, от науки — кандидат физико-математических наук из Института ядерной физики Николай Володичев и я — от прессы.

— Я — «Ледник». Я — «Ледник». «База», как слышишь? Прием... — Вначале Лев официально заявлял о своем выходе в эфир, просил ответить ему, потом молил. Но «Саня» (как называл он радиостанцию «Сони») бездушно молчала, и он не мог выдавить из нее ни слова. На пятый день Лев не сдержался и выпалил «Базе» тираду неэфирных выражений. Но и эта крайняя мера не подействовала.

Мы молча, чтоб не раздражать друг друга пустыми разговорами о прилете вертолета, расползлись по спальным мешкам. Каждый из нас знал, что завтра, по истечении контрольного срока, мы обязаны уйти вниз, так и не дождавшись заброски. Иначе на наши поиски поднимется спасательный отряд. Но если мы уйдем, то некому будет корректировать сброс с вертолета, и, кроме того, все грузы может мгновенно засосать снежное болото, и тогда конец всем экспедиционным делам. Что же делать?

Всю ночь ветер кидался на палатку и судорожно колотил по ее скату, стонал замерзающий ледник, и, кажется, кто-то без устали шастал вокруг палатки, спотыкаясь о веревочные растяжки. И всю ночь сверлила мозг одна и та же песенная строка: «Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете».

Вдруг Лев Павличенко схватил меня за волосы и заорал:

— Замолчи! — а потом уже начал бормотать в микрофон: — Повторите, ради бога, повторите!

И я понял, что это уже был не сон.

— ...До одиннадцатого. До... — прошептала «Соня» простуженным мужским голосом и замолчала.

До одиннадцатого июля оставалось еще три дня.

Солнце коснулось вершины пика Ленинград — это наш световой будильник. Пока отраженный свет дойдет до нашей палатки, мы должны успеть вскипятить кофе, одеться в пуховые доспехи и без опозданий выйти на работу.

Бригадир наш Павличенко берет лавинную лопату и радио

41