Вокруг света 1976-05, страница 21

Самолет мягко «коснулся базового аэродрома. На востоке начинала разгораться слабая, скрытая плотной облачностью заря. Зарулив на стоянку, я выключил мотор. Стало слышно, как шипят и потрескивают все пять цилиндров и выхлопные патрубки.

Я почувствовал — вымотался. Уронив руки на колени, сидел некоторое время, не в силах пошевельнуться. К самолету подошли техник Гриша Дебелергов и моторист Сомов, осветили фонариком кабину. Пришлось подниматься. Я спрыгнул с плоскости и откинул козырек. Ребятишки спали в кабине, разметавшись кто как мог.

— Гриша, — обратился я к Дебелергову, — ребят кто примет?

— Докторша позаботилась, — ответил он. — Вера Исидоровна приготовила для ребят палатку с постелями. Там они побудут. Потом их накормят — и дальше в тыл.

Несмотря на ранний час, к самолету сбежались летчики и техники других экипажей, те, кто полетит за детьми завтра. Мы осторожно, чтобы не разбудить, вытаскивали ребят из кабины и передавали из рук в руки.

Многие из товарищей впервые увидели детей оттуда, с той стороны. В сумрачном свете наступающего утра особенно видны стали их бледные голодные лица, жалкая одежонка. Конечно, партизаны старались перед эвакуацией одеть их в самое лучшее, но все равно ребятишки выглядели не лучше беспризорников, которых мы видели в фильме «Путевка в жизнь».

Подошел командир полка Сед-ляревич. Я доложил ему о выполнении задания.

— Сколько, говоришь, вывез детей? — переспросил Седля-ревич.

— Восемь.

— Не много ли для У-2?

— Товарищ командир, их столько было на партизанской площадке. Они не сразу решились лететь. Их пришлось убеждать. А когда согласились, стало ясно, всех надо брать.

— Ну а если бы было десять человек?

— Очевидно, поступил так же... Я убедился, с двойной перегрузкой летать на У-2 можно.

— Хорошо. Отдыхайте. В двенадцать дня проведем разбор этого полета...

У меня подкашивались ноги, слипались глаза. Когда я подходил' к своей землянке, то, по-моему, уже спал...

Н. Я Н Ь К О В, наш спец. корр.

Оорит огонь в доме хун-ну, качает тени. Синяя ночь доверху затопила Березовку, и дом, которому две тысячи лет, ожил...

Я долго бродил по этой странной, невероятной деревеньке, расположившейся неподалеку от Улан-Удэ. Бревенчатые восьмиугольные гэры, войлочные юрты, «связь» семейского дома, скатанного из толстых струганых бревен. Штрихи крестов на

Тамара Танкиульева — «хозяйка» эвенкийского сектора музея.

Фото автора

W зж ж т