Вокруг света 1976-05, страница 77

..И ее дочь Мисс Гиена.

Герцог Веллингтон, который в зной любит принимать грязевые ванны.

небольшой кусок равнины. За холмом гиены владеют выходом к узенькой речке Мунго и еще небольшим кусочком холмистой местности — у стены кратера. Примерно в четырехстах ярдах правее гребня Когтистых скал речка Мунго протекает через болото того же названия, перед тем как влиться в озеро кратера. Это болото, поросшее высоким тростником, где днем бродят носороги и антилопы-ридбаки, а по ночам слоны и буйволы, — любимое место отдыха гиен, в самый зной там всегда прохладно. Здесь, кстати, легче всего избежать и назойливого внимания людей — по поросшим тростником топям на машине не проедешь. На дальнем конце болота круто поднимаются склоны холма с плоской вершиной, который мы прозвали «Столовой горой», и территория клана Когтистых скал охватывает этот холм и большой кусок пересеченной местности за ним.

К территории наших подопечных гиен примыкают территории еще трех кланов: Озерного клана, клана реки Мунго и клана Столовой горы. Границы между ними не устанавливаются стабильно и надолго. Всего год назад, например, Столовая гора входила, как и следовало ожидать _г в территорию клана Столовой горы, но постепенно гиены клана Когтистых скал оттесняли своих соседей все дальше к стенам кратера, в холмистую местность. Одновременно с этим «когтистые» отступили на противоположном фланге под натиском более сильного клана реки Мунго. Но тем не менее за один год гиены Когтистых скал почти удвоили свою территорию. Мне бы очень хотелось присутствовать при этом: должно быть, за этот

год разыгралась не одна славная битва

Все гиены клана Когтистых скал выращивают своих щенят на сравнительно небольшой площади. Рождение гиены мне увидеть не довелось. Но однажды я встретила Кровавую Мэри с новорожденным щенком в зубах. Ему было никак не больше получаса от роду: он даже не успел обсохнуть. Последовав за матерью, я увидела, как она унесла крохотного черного детеныша в глубокую нору в заброшенном термитнике. Я прождала там весь день, уже стемнело, но Кровавая Мэри не показывалась из норы.

Следующие два дня Кровавая Мэри провела, почти не отходя от норы: время от времени она спускалась вниз — очевидно, чтобы покормить щенят. Гиены, в отличие от многих хищников, рождаются довольно хорошо развитыми: глаза у них открыты, многие зубки прорезались, и они поразительно активны — хотя передвигаются, только подтягиваясь передними лапками. Но тем не менее, приезжая к норе Кровавой Мэри ежедневно, я ни разу не увидела щенят. Но вот на десятый день мать начала кормить их у входа. Рядом с огромной тушей матери они казались совсем крохотными: лежали один поверх другого, теребя переполненные молоком сосцы матери своими миниатюрными лапками. Насытившись, Водка и Коктейль стали карабкаться через лапы Кровавой Мэри, и она быстро облизала их, одного за другим. Глаза у них все еще были мутноватые, серо-голубые, на ходу щенки качались и часто спотыкались, тыкаясь носом в землю. Хвостики торчали потешными короткими «морковками», а большие

лапы и курносые мордочки были такие же, как у домашних щенят. Вскоре малыши спрятались в нору. Коктейль, которого я отличала по маленькой щербинке на ухе, спустился вниз аккуратно, а Водка оступился и мгновенно исчез, только облачко пыли взлетело вверх.

Еще с неделю Кровавая Мэри воспитывала щенят в норе. И с каждым днем они все увереннее держались на ногах, их глаза становились темнее, щенки дольше оставались на поверхности. Они сделались более игривыми, стали чаще таскать один другого за уши, а Кровавую Мэри — за хвост. И уж буквально не по дням, а по часам росло их любопытство. Однажды белый египетский гриф спустился возле норы — поискать еды. Когда он заковылял по земле, я увидела, что Водка, а за нкм и Коктейль высунули головы из норы и широко раскрытыми глазами смотрели на птицу. Потихоньку-полегоньку они выбрались из норы и сделали один-два шага к посетителю, чтобы познакомиться с ним поближе. Но когда птица случайно двинулась в их сторону, они, натыкаясь друг на друга, дико перепуганные, кубарем скатились обратно в нору.

В течение этой недели подруга Кровавой Мэри, Леди Астор, часто приходила и ложилась возле норы, чтобы составить компанию матери щенят. Часто и дочь Леди Астор, Мисс Гиена, лежала рядом с доминирующими самками. Я дала ей это имя, подсмотрев, как она любуется своим отражением в луже. В это время ей было около года, и она была необычайно хороша собой: шкурка по бледно-кре-мовому фону была украшена

75