Вокруг света 1976-05, страница 78

яркими черными и блестящими медными крупными пятнами. Глаза ее так и искрились, словно горели собственным светом, а аккуратные ушки ловко сидели на красивой головке. И я решила, что она выиграет конкурс красоты среди гиен.

Маленьких черных щенят охраняли только Кровавая Мэри, Леди Астор и Мисс Гиена, когда в одну из лунных ночей к норе приблизились семь самцов из Озерного клана, видимо, совершавших рейд в чужие владения. Самки отдыхали, но встрепенулись, когда семерка была еще футах в двадцати. Все трое на минуту замерли, а потом бросились бежать. Озерные , гиены шли прямо к норе, поставив хвосты торчком. Я не знала, что они собираются делать, но на память мне пришел ручной щенок гиены, которого Ханс Круук спас как-то ночью из зубов самца-мародера. У малыша было разорвано горло, прокушена трахея, сломана челюсть, и только самоотверженный уход спас ему жизнь.

Кровавая Мэри и Леди Астор убежали недалеко, а потом повернулись и стали смотреть на озерных. Внезапно Кровавая Мэри решилась. То ли материнский, то ли территориальный инстинкт проснулся в ней, и она бросилась вперед, воинственно загнув распушившийся от ярости хвост, а по пятам за ней неслась Леди Астор. Мисс Гиена была слишком молода, чтобы принимать участие в подобных cxeaj-ках. Их было двое против семерых. Я подвела машину поближе к норе. И вот теперь мне уже никогда не узнать — то ли внезапный шум мотора, то ли приближение двух доминирующих самок враждебного клана спугнуло семерых озерных, но они повернули и побежали обратно на свою территорию.

Кровавая Мэри и Леди Астор пробежали немного следом за самцами, провожая их громким рычанием. Потом они повернули и, все еще рыча, побежали к норе, обнюхивая землю. Некоторое время они кружились возле норы, а потом Кровавая Мэри в сопровождении Леди Астор испустила длинную серию воплей «ууу-хуу». Мисс Гиена возвратилась и подтянула им. Потом две самки побежали к гиенам своего клана, собравшимся у норы ярдах в ста от них. Они рычали не переставая и, судя по их виду, пытались увлечь за собой остальных, чтобы отомстить врагам — дважды они пускались бе

жать к территории озерных, оглядываясь через плечо на остальных гиен, но никто не последовал за ними. В конце концов они вернулись к норе Кровавой Мэри и улеглись рядом, но еще с полчаса смотрели в сторону территории Озерного клана и негромко ворчали. И вероятно, совсем не случайно на другой день Кровавая Мэри перенесла своих трехнедельных щенят в общее логово к Пестряч-ку Миссис Браун и двум близнецам Бочки.

Надо сказать, что среди щенков невозможно отличить самочек от самцов. Этот курьез и породил неверное представление, что гиены обоеполы. Когда одному охотнику поручили поймать шесть гиен — трех самок и трех самцов, он быстро изловил трех «самцов», но никак не мог поймать ни одной самки. Пока он искал самок, один из «самцов» разрешился тройней.

Когда молодая самка щенится в первый раз, становятся видны два темных соска. Старых самок отличить совсем нетрудно — длительное выкармливание многочисленного потомства приводит к тому, что соски у них вытянуты и хорошо заметны.

И я тоже ошиблась: в-последнее время несколько гиен, неожиданно принеся потомство, превратились, например, из Дра-кулы в Графиню Дракула, и из Хьюберта в Хьюберту.

Щенки неизвестного мне пола, принадлежавшие Миссис Браун и Бочке, с присоединившимися к ним младенцами Кровавой Мэри жили все вместе в одной норе у подножия гребня Когтистых скал. Я назвала ее Логовом Золотых трав — по вечерам заходящее солнце превращало каждую травинку в чистое золото. Детенышу Миссис Браун, Пестряч-ку, исполнилось уже два с половиной месяца, и он понемногу вылезал из своей черной младенческой шкурки: голова стала светло-серой, а на посветлевшей шее и плечах появились первые пятна. Соус и Пикуль были месяца на два постарше, и у них черная шерсть осталась только на лапах и на крупе.

Однажды вечером, когда Пест-рячок мирно сосал Миссис Браун, а близнецы возились возле норы, к норе подошла Кровавая Мэри, неся Водку. Шея шенка была зажата в ее сильных зубах, а тельце беспомощно болталось. Громадный клык Кровавой Мэри находился в опасной близости от его левого глаза, и щенок

судорожно зажмурил его, взирая на мир несколько однобоко.

Когда Кровавая Мэри подошла поближе, близнецы нырнули в нору, а Пестрячок, в перепуге от этой неожиданной паники, кинулся за ними. Миссис Браун спокойно лежала в золотой траве. Кровавая Мэри прошла прямо к норе и вывалила Водку на самом краю. Он не успел ни за что зацепиться и кувырнулся прямо вниз; так, без лишних церемоний, произошло его первое знакомство с будущими товарищами.

Перед тем как отправиться за вторым щенком, Кровавая Мэри подошла поздороваться к Миссис Браун — у гиен множество приветственных церемоний. Миссис Браун, не вставая, растянула губы в подобострастной «нервной» улыбке. В соответствии с требованиями этикета самки обнюхали и облизали друг друга. После этого Кровавая Мэри, несколько раз равнодушно взмахнув хвостом, пошла назад к своей старой норе.

Через десять минут она вернулась, и в зубах у нее болтался Коктейль. Она сунула его в нору и, раз-другой дернув хвостом, улеглась рядом. Вскоре из норы вылезли старшие щенки — первым Соус, за ним — Пикуль и Пестрячок. Они стали рядком и уставились на доминирующую самку. Соус, как всегда, первым поздоровался с Кровавой Мэри. Он совершенно бестрепетно подошел к ней и ткнулся носом. Пикуль последовал примеру Соуса, и оба щенка вместе обнюхали Кровавую Мэри. Когда близнецы отошли, Пестрячок с неимоверными предосторожностями стал приближаться к Кровавой Мэри. Он вытянул, как мог, свою короткую шею, а хвост поджал, совсем упрятав его между задними лапами. Двигался он неровными быстрыми перебежками, быстро кивая серой головенкой. Перед каждым рывком он замирал, словно готовясь дать стрекача. Наконец он подкрался достаточно близко и, набравшись храбрости, сунул свой курносый нос к животу Кровавой Мэри, но стоило громадной гиене слегка приподнять лапу, как он ускакал прочь короткими прыжками. Но потом, обойдя вокруг нее, начал все представление сначала. На этот раз он уже не удирал, когда Кровавая Мэри подняла лапу, и я забавлялась, глядя, как маленький щенок задрал свою черную лапку, и она долго и серьезно обнюхивала его в знак приветствия.

76