Вокруг света 1976-05, страница 75

гиен из того же клана. Футах в шестидесяти впереди них спокойно лежали две гиены из соседнего, Озерного клана, отдыхавшие поблизости от границ своей территории. Должно быть, они спали крепким сном, потому что вскочили, лишь когда Леди Астор и Кровавая Мэри были от них всего в нескольких ядрах. Одной гиене удалось удрать — она мчалась так, словно смерть гналась за ней по пятам, а вот второй не повезло. Кровавая Мэри и Леди Астор вцепились в нее, а спустя несколько мгновений она буквально скрылась под грудой тел — все новые и новые гиены бросались на несчастную жертву. Ночная тишина наполнилась жутким ревом, рыдающими завываниями, рычанием торжествующего клана Когтистых скал и душераздирающими воплями их жертвы.

Но вот, откуда ни возьмись, в ночной тьме возникли десять гиен из Озерного клана — держась сомкнутым строем, они примчались на поле битвы. Это была небольшая группа, но зато она находилась на своей территории, — гиены спешили защитить свои «права» и готовы были сражаться насмерть. Толпа с Когтистых скал в беспорядке отступила, бросив израненную жертву. Бойцы Озерного клана преследовали ее, но недолго — стоило им пересечь границу своей территории, как уверенность сразу же покинула их.

А гиены с Когтистых скал тоже остановились, и два враждующих клана повернулись друг к другу, держась сомкнутыми рядами. Каждая гиена держала хвост торчком, дугой закинув его над крупом, и в ночном воздухе все громче и громче раздавалось глухое ворчание и завывания на низких нотах. А тем временем обе армии разрастались — к ним прибывали все новые и новые подкрепления, привлеченные звуками боя.

И так продолжалось, пока с каждой стороны не скопилось по тридцать-сорок гиен, и в лунном свете все вокруг звенело от дикой какофонии завываний, слышался тяжелый топот и шарканье лап, и повсюду сновали темные угрожающие тени.

Минут через двадцать схватка внезапно прекратилась, и гиены стали уходить все дальше и дальше в глубь своих территорий — порой какая-нибудь оглядывалась, словно проверяя, нет ли новых нарушений границы...

Мы с Хьюго и раньше не раз видели такие конфликты из-за

территории между разными кланами гиен в кратере Нгоронго-ро, но ни один из них не мог равняться с этим по редкостной, совершенно беспричинной, на наш взгляд, злобности. Ведь если две спящие гиены Озерного клана, из-за которых завязалась драка, и нарушили границу, то они были не больше чем в нескольких ярдах от собственной территории. А какой ценой пришлось одной из них расплатиться за эту неосторожность —-ведь она почти наверняка была изранена насмерть!

Гиены разбежались, мы с Хьюго тоже уехали — наш сын, двухлетний Лакомка, поджидал нас в хижине на речке Мунго, далеко среди равнин кратера. На обратном пути мы проехали мимо нескольких гиен из клана Когтистых скал, многие хромали, а у двоих с изгрызенных ушей капала кровь. Наш путь лежал через гребень Когтистых скал — это было небольшое поднятие на плоской равнине, давшее свое имя клану гиен, который мы изучали. С вершины холма мы увидели мигающий, как огонек светлячка, свет в хижине на Мунго. Наш дом.

Хьюго, я, Лакомка, наши африканские слуги, Моро и Томас, в четвертый раз приехали в кратер, чтобы наблюдать за гиенами. Днем Хьюго разбирался в материалах наблюдений за шакалами и дикими собаками, так что ему и приходилось оставаться в лагере с Лакомкой, а я могла без помех изучать гиен. И только по вечерам, когда Лакомка оставался под присмотром Моро в безопасности внутри хижины, мы иногда выезжали вместе. За сына нам бояться не приходилось: окна хижины были загорожены решеткой, занавески задернуты, а крепкая дверь надежно заперта на засов.

Мы с Хьюго ужинали в хижине, а Лакомка, восседавший между нами, пытался передать нам с помощью бессвязных слов и фраз, доступных двухлетнему крохе, все происходившее после нашего отъезда. Очень скоро мы все улеглись, и листья гигантского инжирного дерева шелестели над нами, позади хижины слышалось журчание речки Мунго, а в маленькие квадратные окна лился бледный лунный свет.

Каждый раз, когда мы возвращаемся в кратер, у меня уходит три-четыре дня на то, чтобы снова без труда различать знакомых гиен клана Когтистых скал.

Примерно половину из шестидесяти гиен я знаю отлично, остальных могу узнать, справившись в своем «гиеновом определителе». В этом альбоме помещены снимки каждой особи с двух сторон. И при некотором навыке совсем нетрудно узнавать отдельных гиен по расположению пятен на шкуре — как отпечатки пальцев людей, узоры пятен строго индивидуальны. А через некоторое время многие гиены становятся вашими хорошими знакомыми, потому что начинаешь различать свойственную каждой походку, манеру держать голову, особенности «фигуры».

Надо признаться, что, когда я приступила к изучению гиен, они мне не очень-то нравились, хотя с самого начала меня необычайно заинтересовало их общественное поведение. Но в то же время я вполне понимала тех людей — а их подавляющее большинство, — которые не испытывают к гиенам ни малейшей симпатии. Но это было до того, как я узнала Кровавую Мэри и Леди Астор, старушку Миссис Браун, Нельсона и других членов клана Когтистых скал.

Кровавая Мэри была самой главной самкой в клане, а так как среди гиен царит матриархат, то эта кривая на левый глаз предводительница безраздельно властвует над остальными, а когда она бросается на добычу, поставив торчком короткий хвост и ощетинив гриву, никто не смеет встать ей поперек дороги.

Но о Кровавой Мэри нельзя говорить, не упомянув Леди Астор, — они неразлучны. По положению Леди Астор почти равна Кровавой Мэри, и они похожи, как родные сестры. Обе очень агрессивны, но Кровавая Мэри — быть может, благодаря своему большему влиянию — спокойнее своей подруги и меньше склонна ссориться по пустякам. Каждая матрона обзавелась брюшком столь же внушительным, как и ее общественное положение, и, несомненно, весит не меньше ста тридцати фунтов. Когда эта пара пускается в путь во главе клана, это незабываемое зрелище; они выступают шагом или поспешают легким галопцем, лихо заломив короткие хвосты над обширными круглыми крупами, которыми то и дело сталкиваются.

С тех пор, как я с ними познакомилась, Кровавая Мэри принесла близнецов — мы назвали их Коктейль и Водка, а Леди Астор родила дочь, Мисс Гиену. Но ни одна из них не допустила,

73