Вокруг света 1976-06, страница 35
чернюю толпу. Но он не видел толпы. Он неспешно потягивал вино и был погружен в себя, только на какой-то миг лицо его в морщинах прояснялось, и тогда было заметно, что глаза у него невеселы. В этот миг я и кивнул ему как старому приятелю. — Хороших праздников, — приветствовал я. — Все поют, может, и мы... — Пой, сынок, — ответил старик, и в глазах его блеснула улыбка. — Чего ж тебе не петь? Сегодня все поют, это точно. — Может, вместе? — спросил я. — Нет, не смогу я... — теперь он смотрел мне прямо в глаза. — Вот сижу здесь и деревню нашу вспомнил, Аблингу. Сожгли ее фашисты. Вот в такое лето сожгли, в это время. Ни одного дома не оставили. И убили всех. Я вот жив остался и еще кое-кто... Лучше бы и меня... — Зачем же так... Жить всегда надо. — Надо, но плохо, что я не рассчитался с ними за всех. Надо было за всех. За Басу Луо-жите и Ионаса Бенюшиса... — Они родные ваши? — Да нет, они молодые были, хотели в тот день свадьбу справить, и не удалось... Фашисты привязали их вместе к сараю и сожгли. И Казиса Баркшиса убили, и Изюдориса Луожиса, нашего деревенского скрипача. — А Казис кто был? — Казис был лучшим сватом в Аблинге. В тот день он сватал Басу и Ионаса, а Изюдорис, отец невесты, молодым на скрипке играл. У нас положено во время сватовства на скрипке играть. Ну а эти, в черных рубахах, эсэсовцы, приехали на мотоциклах и велосипедах, собрали всех и погнали за холм Жвагиняй, к большому рву, неподалеку от речки Дирстейки. Там и зверствовали. А я в тот день за лесом на поле пахал, присел к вечеру отдохнуть, солнце уже заходило, слышу, пальба идет из-за холмов. Пришлось выжидать, что я мог один против них? Пошел в соседние села, там узнал, что немцы пришли и всех убивают. На другой день тайком пробрался к селу, вижу — горит моя Аблин-га. Хоть землю ешь от злости и горя... Случилось это на второй день войны, как только фашисты вошли в Литву. Хотели сразу всех запугать, убивая невинных... Разве понять было душителям, что Фото Б. АЛЕКНАВИЧЮСА 3 «Вокруг света» № б 33 |
