Вокруг света 1977-04, страница 26

Вспомнить подробно всю операцию без документов очень трудно. Я забыл фамилии, ибо эти люди были со мной очень короткое время. Но некоторые детали, которые мне особенно запомнились, я постараюсь описать...

Для первой разведоперации было отобрано 4 разведчика на строго добровольных началах. Дело было за командиром. Мне лично идти на связь с каменоломнями было запрещено, тогда я попросил работников штаба 32-й дивизии подобрать командира. И вот в мое распоряжение прибыл политрук. Он был среднего роста, русоволосый, лицо круглое, богатырского телосложения, неразговорчивый. Военной выправки у него не было. Мне вначале он не понравился, но когда я побеседовал с ним и выяснил, что он знае7 Керчь как свои пять пальцев, то убедился, что это тот самый человек, которого ищу. Его фамилия, по-мое-му, была Клочков. Я познакомил его с разведчиками, еще раз разъяснил задачу и строго предупредил: если кто-то из них плохо себя чувствует или по какой-то другой причине не может участвовать в операции, то пусть сейчас же заявит. Но никто из разведчиков никаких претензий и жалоб не высказал. После этого они еще сутки вели наблюдение за берегом и изучали место, где должны высадиться...

Перед посадкой в катер я приказал все документы сдать старшине, а последнему дал указание, чтобы он передал их в штаб дивизии.

Я тоже сел в катер вместе с разведчиками; они взяли с собой рыбацкую лодку, и мы ушли в море. Еще перед отплытием я напомнил разведчикам, чтобы они самым внимательным образом осмотрели местность после высадки. Потом они должны были затопить лодку и выполнять свою задачу по ранее намеченному плану, а в случае, если их обнаружат немцы, немедленно отходить на катер, который должен прикрыть отход огнем. Но этого не случилось.

Мы долго дрейфовали на катере невдалеке от берега, и уже начало светать, когда ушли в Тамань.

Таким образом, можно заключить, что высадка произошла успешно.

По прибытии в каменоломни разведчики должны были на протяжении трех ночей с 12.00 до 2.00 ночи зажигать костер.

Такой костер горел, но в разное время ночи. Об этом нас информировали летчики, которые ночами сбрасывали продовольствие и боеприпасы аджимушкай-цам.

Если это были костры наших разведчиков, значит, они дошли до каменоломен! Но... разведчики не возвратились. Возможно, на обратном пути они погибли или попали в плен, а возможно, костры возникли в результате боевых действий, и наши люди не смогли даже добраться до каменоломен. Все это может подтвердить или уточнить только непосредственный участник, который ходил тогда на связь с а Джиму ш-кайцами. Не верю, чтобы все они погибли. Возможно, кто-то отзовется, и тогда все станет на свое место...

В середине июля командование 47-й армии снова решило на один из участков побережья высадить разведдесант, провести разведку боем и, если удастся, захватить небольшой плацдарм. Рота разведчиков 77нй дивизии совместно с военно-морской базой провели эту разведку.

Погрузка на катера всех участников операции проводилась вечером на пристани Кучугуры. Перед погрузкой подъехала легковая машина, и из нее вышла молодая интересная женщина, очень хорошо по тому времени одетая. На пристань ее сопровождал мужчина в гражданской одежде.. Похоже, что эта женщина была разведчицей.

Глиссер, в который села женщина, первым отошел в море, а следом за ним катера с участниками операции.

Мы с начальником разведотдела 47-й армии всю ночь находились в Кучугурах, ждали результатов операции. Разведчикам удалось высадиться на Керченском полуострове. Противник, по-видимому, не предполагал действий со стороны Азовского моря. Ждал скорее со стороны узкого Керченского пролива, где каждую ночь его беспокоили наши разведчики.

Утром фашисты опомнились и перешли в наступление. Их усиленно поддерживала авиация, которая бомбила наш десант и катера в море. Один катер вышел из строя, а лодки, на которых высаживались разведчики, были разбиты. В сложившейся обстановке катера вынуждены были отойти к своим берегам, а разведчикам по радио было прика

зано удерживать плацдарм до вечера. За день противник сумел подбросить на этот участок подкрепление, и ни подойти к берегу, ни тем более забрать десант не было уже никакой возможности, хотя мы и пытались несколько раз это сделать.

По данным нашей авиаразведки, бои в этом районе шли около трех дней...

Несмотря на неудачу небольшого разведдесанта, который проводился с пристани Кучугуры, командование 47-й армии согласно указаниям Ставки и фронта усиленно готовилось к следующей операции по освобождению героических воинов Аджимушкайских каменоломен...»

И опять многое в этой подготовке упиралось в связь с обороняющими катакомбы.

...И вот 23 июля «Тоня» передала:

«...Раз в неделю можно установить регулярную связь с нашими войсками в скалах. Давайте указания».

Это была новость для Центра, как сейчас, спустя 35 лет, волнующая новость для нас, исследователей Аджимушкая! То, что не удавалось войсковым разведчикам, сумела «Тоня»...

С этой радиограммы начинается последний диалог керченской радиоточки с Центром.

«Кап* вы можете связаться с нашими войсками, которые в скалах? Ответ немедленно», — нетерпеливо спросит Центр в тот же день, 23 июля.

«Связь имеем через партизан» — мгновенно, в тот же день ответит «Тоня».

«Свяжитесь с партизанами, но соблюдайте конспирацию. Задача: прибыть 3—5 партизанам для связи с нами. Укажите время, место и сигналы, где можно подобрать их. Если будет возможность переправиться самостоятельно — партизанам к нам», — прикажет Центр 2^ 4юля.

«Дайте ответ на предыдущие вопросы», — поторопит Центр 26 июля.

27 июля «Тоня» ответит:

«Партизаны для переправы к вам подбираются».

И наконец, 29 июля:

«Из скал сообщают: имеют связь с Москвой и Кавказом. Продуктов питания хватит только

¹ Партизаны в радиограмме «Тони» — к сожалению, неизвестные нам керченские подпольщики и патриоты.

24