Вокруг света 1977-04, страница 24

ные данные о войсках противника, а поэтому необходимо было серьезно подумать об организации агентурной разведки на Керченском полуострове и в городе Керчи.

Я вызвал к себе начальника оперативного пункта № 1. (Этот пункт подчинялся нашему разведотделу.) Но вместо него приехал его помощник, капитан. Разговор происходил в траншее. Я спросил у капитана: есть ли подготовленные разведчики с рацией, которых можно оставить в городе Керчи? Капитан доложил, что такая группа из двух человек есть: девушка и парень, которые хорошо освоили радиостанцию. Капитан добавил — эту группу готовил лично и уверен, что поставленную задачу они, комсомольцы, выполнят с честью.

...Конечно, этих отважных ребят я не видел и, к сожалению, фамилий их тоже не знаю. Я только спросил: как продуман вопрос о месте работы разведчиков и где будет находиться радиостанция?

Капитан ответил, что радиостанция будет на чердаке сарая, место очень хорошее. Я пожелал капитану успеха и попросил его, чтобы он еще раз самым внимательным образом продумал все «мелочи».

На этом мы с капитаном расстались и встретились через несколько дней в городе Темрюке. Капитан с большой гордостью доложил, что оставленная группа разведчиков начала работать».

Из документов военного времени.

«Приказ. «Тоня» и «Сергей». Вы остаетесь в Керчи для работы — давать сведения о п-ке. Для связи передаю вам радиостанцию с питанием. Связь держать по расписанию. 15.5.42 г.».

Под документом две росписи. Весь документ составлен от руки черными чернилами. Почерк неровный, торопливый...

Теперь, со ступенек лет, мы можем судить о том, что сделали два человека с рацией, оставленные в тылу врага летом 1942 года, в самый разгар немецкого наступления на юге.

В радиограммах не приводилось «потрясающих» данных о военных секретах противника, не раскрывались планы немецкого верховного командования, но гем не менее иные из сообщений «Тони» стоили этого раскрытия!

...3 июля 1942 года с секретного военного аэродрома поднялся самолет и в окружении эскор

та взял курс на юго-восток, на Полтаву. Гитлер и начальник генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер летели на совещание в штаб группы «Юг». Во время полета фюрер принял решение об использовании «освобождающихся» после боев под Севастополем сил 11-й немецкой армии фельдмаршала Э. Ман-штейна.

Педантичный Ф. Гальдер запишет это решение в своем служебном дневнике, который начал вести с первых дней войны:

«...Решение об использовании 11-й армии против Керчи принято». В начале июля 1942 года это означало захват Тамани, Таманского полуострова.

Запись эта относится, как мы говорили, к началу июля, а весь июнь «Тоня» сообщала о начинающихся приготовлениях к десанту на Таманский полуостров.

«Район Еникале и Бочарный з-д — готовится десант (на Кубань», — передала она 2 июня.

«Уточнить подготовку десанта Еникале и Бочарный завод», — прикажет Центр.

«Из района Бочарного завода вывезены все средства переправы в район Еникале.

В районе Еникале до Жуковки и дальше до Маяка готовится большой десант. Состав одной резиновой лодки — 10 чел. Вооружение 1 руч. пулемет и автоматы. Подготовка к переправе закончена. Ждут приказа. Численность не установлена ввиду невозможности проникнуть в этот район», — ответит «Тоня» 9 июня.

«За хорошую работу представлены к награде. Работайте еще лучше», — передаст в тот же день Центр.

Сообщения о десанте мелькают и в последующих июньских радиограммах.

12 июня. «Что готовился десант — это точно («но» — напрашивается). Сейчас установить не удалось: готовится ли он сейчас или нет».

15 июня. «Подготовка к десанту закончена. Средства переправы не вывезены. Лодки находятся в вырытых в берегах тоннелях. Все хорошо замаскировано».

16 июня. «Слышал разговор 2-х немецких офицеров. С 20 июня пойдут в наступление на Таманский полуостров».

20 июня. «Энгельса 14/29 — штаб десантной группы. Отмечено активное движение войск противника в сторону Еникале».

И наконец, 29 июня. «В район десантной группы проникнуть нельзя. Наличие точно установить не удалось...»

«Установить не удалось» — эти слова мелькают во многих радиограммах.

Ниже читателю станет понятным, почему, кроме обычных для разведчика трудностей, «Тоне» нелегко было точно установить все приготовления к десанту. Фашисты, казалось, начинали, свертывали и вновь начинали свои приготовления. Так было в июне, когда все силы 11-й немецкой армии в Крыму брал на себя героический Севастополь.

3 июля в самолете Гитлер принял решение форсировать Керченский пролив.

Через три дня, 6 июля, Центр прямо и в категорической форме спросит:

«Что известно о готовящемся десанте на Таманский полуостров?»

10 июля «Тоня» передаст:

«В район Еникале двигалась мотопехота немцев с легкой артиллерией. Количество установить нельзя, движутся ночью».

Из последней радиограммы «Тони» сейчас можно сделать вывод: немцы, получившие, видимо, указания своего высшего командования после 3 июля, вновь начали проводить какие-то мероприятия по подготовке десанта. Но им не суждено было осуществиться.

18 июля Ф. Гальдер запишет: «Фюрер внезапно изменил свое решение о форсировании Керченского пролива. Теперь через пролив будут переброшены только горнопехотные дивизии, и то только тогда, когда нажимом на ростовском участке фронта будет открыт путь на Тамань».

На следующий день, после очередного доклада у фюрера, Гальдер в своем служебном дневнике делает новую запись: «19 июля. ...Пространные высказывания об отказе от операции «Блюхер» (захват Тамани) еще не привели к окончательному решению.

Хотят (Гитлер), с одной стороны, передать все немецкие дивизии, кроме двух, на ленинградское направление, а с другой — сохранить возможность проведения операции «Блюхер» до тех пор, пока не станет ясным, как складывается обстановка южнее Ростова».

Так менялись, варьировались решения на самой верхушке гитлеровского генералитета, и как трудно было ловить все эти изменения рядовому разведчику-солдату, который мог следить лишь за самыми последними звеньями цепочки!

Из дневника Гальдера за последующие числа мы не узнаем,

22