Вокруг света 1977-09, страница 52

\

Может быть, и не каждый день носят саами традиционные наряды, но уж на свадьбе без них обойтись никак нельзя.

поясом, усеянным ослепительно начищенными медными бляхами. Полы синей рубахи так же алели от бегущих по ним узоров. Ноги обтягивали узкие штаны из оленьей кожи, а щиколотки были обмотаны кусками ярко-красной материи с пушистыми завязками.

Наряд Стины был почти такой же, разве что головной убор чуть пониже, да белого шарфа нет, зато на груди множество серебряных украшений. В трех платьях, надетых одно на другое, Стина казалась статной зрелой женщиной с сохранившейся тонкой талией.

Жених с невестой сидели на почетных местах. Одна волна гостей сменяла другую. На столах горами лежали лакомые куски оленины. Местный торговец Лестандер-старший, давным-давно пришедший сюда с

юга, лично прислал два ведра водки. Потом, правда, нужно будет отдать за них немало мяса и шкур, но торговец не торопил с оплатой. Все чаще в воздухе звенел торжественный йоик¹ — бард рассказывал о ловкости и храбрости мужчин Каресуандо, о красоте женщин, до которых далеко и жительни цам норвежского Каутокейно, и пришельцам с юга. «Войя-войя-войя», — подхватывали гости, когда замолкал певец.

Это была веселая свадьба. Долго еще вспоминали ее побывавшие на празднике саамы.

...Камин разгорелся в полную силу, от жара у меня начали слезиться" глаза, и я протер их рукой. Рассказчик истолковал этот жест по-своему.

— Да-а,—протянул Юхан.— Я гляжу, вы здорово устали. Хватит мне утомлять вас своими рассказами.

Я запротестовал, кляня себя за оплошность, но Юхан был неумолим.

¹ И о и к — саамская песня-импровизация, песня душевного настроя, которую исполняет автор.

Гонки на оленях — излюбленный спорт юношей.

— Послушайте, — сказал он, — а что вы делаете завтра после обеда?

— Вроде бы ничего. Свободен.

— Вот и прекрасно. Приглашаю вас на ловлю форели. Большого улова не обещаю: рыба уже начинает засыпать в холодной воде, — но в любом случае вы не пожалеете. Тем более приятно будет посидеть здесь вечером после холодного речного ветра.

На следующий день я еле дождался обеда, затем оделся потеплее и, на мой взгляд, был готов для рыбалки.

Юхан с сомнением оглядел меня и молча указал на груду одежды, лежащей на полу. Через минуту я стоял в монументальных резиновых сапогах, широченном непромокаемом плаще и прорезиненной шляпе с большими полями. Ни дать ни взять суровый эландский рыбак начала века, вот только про-

50