Вокруг света 1977-10, страница 41

Как-то у своего вагончика Романов застал плечистого незнакомого нигерийца. Тот засуетился, кивнул на корзину с бананами.

— Советским геологам принес.

— Бананы — это хорошо. Давно не пробовал: где их было взять в саванне? Ребята обрадуются.

— Оуво кодара бе ¹. Бадири даром принес, — нигериец отвел руку Романова с деньгами. — Корзину верните, еще приду.

В Нигерии не принято отказываться, когда угощают: обидишь человека. Романов взял из корзины банан, очистил мягкую, податливую кожуру. Вспомнились другие нигерийцы. Куда бы ни приходили геологи, местные жители предлагали им кров, еду, воду. Узнав, что советские геологи ищут железную руду, приносили обломки пород, старые копья, железные котлы, сделанные в давние времена.

— Добрались, выходит, до сокровища? — спросил нигериец.

— Это какого?

— Будто ога² не знает. Аджа-ма, ориша наш, его под грядой спрятал. Мне дед говорил, деду его отец. Легенда у нас такая есть.

Романов улыбнулся: вспомнил музей в Кадуне, Реми, его рассказ об орише и сокровище.

— А правда, что сокровище людям силу придает?

— Должно придать...

На очередной отчет руководителя группы советских геологов Измаила Куртаевича Кусова в кабинет федерального министра промышленности пришли руководители департаментов, чиновники из управления стали, геологической службы. Многие уже знали Кусова. Нигерийцам он нравился: работать с ним приятно, хорошо разбирается в своем деле, обладает выдержкой, дипломатическим тактом. Под его началом советские геологи самоотверженно выполняют намеченную программу работ. Что скажет Кусов на этот раз?

Кусов начал отчет. Аэромагнитные съемки центральной и юго-западной частей Нигерии проведены полностью на площади 194 тысячи квадратных километров. В ходе их определена 81 аномалия, из которых восемь, перспективных на железо, переданы для наземной проверки. Близ Окене разведано крупное месторождение Итакпе-хил, которое можно считать промышленным. По предварительным подсчетам, его запасы составляют более двухсот миллионов тонн. Руда залегает на небольшой глубине — 200—220 метров. В окрестностях города Лафия открыты залежи коксующегося угля. Общие запасы его оцениваются в сто пятьдесят — сто семьдесят миллионов тонн...

Деньги — не надо (йоруба). Господин (йоруба).

После отчета Кусова встал министр:

— Наши долгожданные надежды оправдались. Работа советских геологов в Нигерии заслуживает самой высокой оценки...

Отшумели дожди, отыгрались молниевые сполохи. Наступил новый сухой сезон. В один из жарких дней Романов и Карельский стояли на берегу Нигера у окраины Локоджи. С реки тянуло прохладой, пахло тинной прелью. В дымчатом мареве колыхался левый берег. Оба молчали. Наверное, вспоминали в эти минуты тяжелые маршруты, своих друзей — Бориса Подбелова, Николая Воронина, Виктора Чубанова, Александра Чумакова, Вадима Плюнгина, Нину Семенову, других советских геологов, летчиков. Каждый из специалистов внес лишь частицу своего труда, а все вместе сделали очень много, чтобы успешно был выполнен контракт.

— Скоро по домам, — сказал Романов.

— Теперь можно. Железную руду нашли? Нашли. Уголь нашли? Нашли. Считай, под боком, каких-то двести километров напрямую от Локоджи.

Молния снова озарила хижину. Я ждал оглушительной пальбы, но вдали лишь глухо пророкотало. Что-то щелкнуло. Обернулся. Настроечная шкала транзистора осветилась: хозяин включил приемник. В хижину ворвался голос лагосского диктора, изредка прерываемый треском грозовых разрядов. По радио передавали последние известия. Диктор рассказал о приезде в Нигерию делегации из соседней африканской страны, потом его голос обрел торжественность:

— Нигерийское правительство приняло решение о строительстве неподалеку от города Аджаоку-та, расположенного южнее Локоджи, металлургического завода мощностью 1,3 миллиона тонн стали в год. Это предприятие будет сооружено с помощью СССР на основе подписанного в Москве межправительственного советско-нигерийского соглашения. В проекте предусматривается возможность дальнейшего увеличения производства стали до пяти миллионов тонн...

Хозяин все еще усердно точил мачете. Только это было другое мачете. Прежнее лежало у скамейки, рядом блестели лезвия двух мотыг.

— Как оришу вашего звали? Того, в легенде...

— Аджама.

Гроза затихла, я распрощался с Дайо Умо и вырулил на дорогу. Над саванной, над бушем под коромыслом радуги выступала, как огромный длинный пирог, зеленая гряда, скрывающая сокровище Аджамы, которое нашли для нигерийцев наши геологи.