Вокруг света 1980-10, страница 45

покинула свое укрытие, скользя, подалась, по камням навстречу зовущим запахам сырости и неизвестных ей растений. Вскоре путь ей преградил небольшой горный ручеек. Гюрза увидела отраженные в воде облака, услышала аппетитное жужжание мошкары, отточенным движением схватила пролетавшую мимо мошку. Насытившись, она заползла под мшистый камень, прижалась к его пушистому боку и вдруг почувствовала, что впечатления сегодняшнего дня навалились внезапной усталостью. Сонно кружились и расплывались предметы и существа первого утра ее жизни. Эти образы не пугали гюрзу, они возникали рядом с засыпающим сознанием, ускользали в пористую землю... Гюрзе показалось, будто она снова в уютной тесноте скорлупы, и ощущение это было таким знакомым, таким безмятежным. Но вот пушистый туман укутал гюрзу и все, что было вокруг, ласковым прохладным одеялом. Гюрза уснула.

...Разбудил ее шорох. Она молниеносно выбросила из-под камня юркую голову и встретилась взглядом со странным зеленым существом, лягушонком. При виде своего злейшего врага тот задрожал, вытянулся на всех своих четырех лапках и тяжело задышал, отчего мешочки за его ушами поднимались и опадали, прилипая к тонкой, слабой шейке. С трудом оторвавшись от гипнотизирующего взгляда гюрзы, лягушонок наконец высоко подпрыгнул, растопырив в стороны трясущиеся мелкой дрожью лапки, шлепнулся о землю и со всех ног бросился прочь. Еще не понимая, что делает, гюрза, в которой все клокотало от дикой ярости, бросилась следом. Извиваясь, она быстро ползла по мелкой жесткой траве, эластично огибала попадавшиеся на пути камни. Расстояние быстро сокращалось. Отчаявшийся лягушонок неловко плюхнулся в воду и быстро поплыл к другому бережку. Не раздумывая и даже не замечая нового ощущения, гюрза бросилась за ним, держа над поверхностью хищную голову. От неловкого движения вода залила ей глаза, а когда она стряхнула с неподвижных век прозрачные капли, лягушонка впереди не оказалось. Увлеченная погоней, гюрза не заметила, где и как скрылся нелепый пловец, один вид которого заставил ее броситься в неукротимую погоню. Опешив, она сделала отчаянный поворот у берега, потом другой, третий... Лягушонок, забившись в тесное и неудобное пространство между жестких стеблей водяных растений, следил испуганно и облегченно за неровными разбегающимися во все стороны кругами.

Выбравшись на берег, гюрза поползла вверх, оставляя на камнях извилистый мокрый след. Бешенство, душившее ее, заставляло шершаво скользить по песчанику и не замечать его горячего прикосновения к возбужденно дрожащей коже. Гюрза храбро зашипела на большую взъерошенную ящерицу, вздыбившуюся при ее приближении. Успокоилась юная хищница лишь под корнями знакомого дерева, где пахло разогретой землей, муравьиной кислотой и белесыми торчащими из-под корневищ травинками. Она лежала неподвижно, * время от времени приподнимая голову, брезгливо хватала пролетавших мимо мошек. И как-то незаметно для себя осознала, что для большей части населяющих этот мир существ она представляет грозную опасность.

А наверху, в кривых ветках дерева запела утренняя птица, предвосхищая заход солнца. Она пела о сумерках, когда на землю упадут длинные тени от деревьев и травинок, когда воздух станет легче и прохладнее, когда на несколько часов можно будет забыть о прячущихся в жесткой коре плотных белых личинках, которыми нужно непрестанно кормить горластых прожорливых птенцов.

Вечер наступил быстро. Как. и прошлой ночью, в небе загорелись холодные звезды, они светили всю ночь и лишь под утро исчезли.

...Дни летели с поразительной быстротой, похожие . и непохожие один на другой. Гюрза заметно подросла, стала сильнее, проворнее. У нее выросли хищные кривые зубы, и кончик переднего часто окрашивала коричневая капелька смертоносного яда. Она научилась мгновенно настигать лягушек и молниеносно прокалывать нежную прохладную кожу ядовитым зубом. Она холодно смотрела на недолгую агонию животного. Вожделенно расслабив шейные мышцы, проталкивала безжизненный и все еще теплый комок в эластичную гортань, после чего сворачивалась под корнями дерева и лежала там несколько дней, испытывая сладостное ощущение сытости и покоя. Порой, выбравшись из укрытия, она расслабленно скатывалась по крутому склону к воде, осторожно опускала голову, трогала язычком зеркальную поверхность, завороженно глядя на разбегающиеся во все стороны ровные круги. Ей нравилось подолгу нежиться у заводи, ползать вдоль берега, раздвигая плоским носом тонкие травинки, оставляя едва приметный зигзагообразный след. Она чувствовала себя полноправной хозяйкой этого царства воды и зелени. Поднимая грациозную головку, гюрза издавала тонкий, далеко разносившийся

свист, заслышав который, лягушки разбегались во все стороны и прекращали раздражающий тонкий змеиный слух концерт. Становилось тихо, и лишь слабый ветер шелестел травинками, касался кожи гюрзы ласково и осторожно. ...Но вот стали идти дожди, пропала мошкара. Шуршащие струи заливали удобные расщелины холюдной, пахнущей ночным ветром водой. Часто гремели грозы, и длинные шипящие молнии чертили чернеющее небо. По утрам становилось все холоднее и холоднее. Постепенно мох на скалах побурел, стал отмирать и осыпаться. Пестрая птица вырастила трех птенцов, которые в один день научились летать. Однажды они все. вместе стройно вспорхнули с насиженного места, сделали над деревом неровный круг и улетели, не издав ни единого прощального крика.

Холодные ночи сталй длиннее, а теплые дни короче. Осыпалась листва, и старое дерево стало выглядеть совсем уж корявым и уродливым. Однажды на рассвете нестерпимо похолодало, и скалы покрылись узорчатым инеем.

Гюрза все чаще и чаще впадала в оцепенение, двигаться ее заставляло лишь чувство голода. В поисках пищи ей приходилось проползать значительные расстояния. Однажды, убив по дороге лягушку и проглотив ее, она возвращалась к себе под дерево, но вдруг нашла то, что уже несколько дней подсознательно искала. Это была глубокая впадина, засыпанная листвой и птичьим пухом. Гюрза осторожно втиснулась поглубже, свернулась под выступом, в последний раз напрягла и расслабила мышцы. Какое-то время она чувствовала, как в ней переваривается лягушка, потом перестала чувствовать. От хвоста к голове пополз медленный холод, лениво, обволакивающе растекся по телу, замедлил и без того едва ощутимое биение сердца, вытеснил воспоминание о прожитых летних Днях. Дыхание гюрзы затихло, и она окончательно впала в зимнюю спячку.

...Она не слышала и не чувствовала снегопадов, морозов, ураганных ветров, которые обрушивались на скалы и деревья, с грохотом скатывали с крутых склонов огромные камни, свистя и воя им вслед. Ома спала глубоким сном холоднокровного животного и даже не видела снов.

...Пробуждение ее было постепен* ным. Температура тела гюрзы поднималась медленно, едва ощутимо пробуждалось и сознание. Сначала теплый ветерок прошелся по сморщившимся жилам, вздрогнули тугие кольца, сжались и разжались мышцы, вытянулось похудевшее за зиму тело. До просыпающегося

43