Вокруг света 1981-09, страница 47

тею Сэму Воку. Тот обещал работу, угол. Вок Вай обрадовался — повезло. Hq вышло все не так здорово, Сэм выжимал из «родственничков» все соки — заставлял вкалывать по пятнадцать часов в сутки и при этом морил голодом, издевался, бил.

Из клана Вок Вай переметнулся в землячество, или, как такие организации называют, «общество взаимопомощи». Выходцы из южного Гуандуна принадлежали к одному землячеству, переселенцы из северной части провинции — к другому. Хозяева землячества давали работу и лишали работы, разбирали ссоры, тяжбы, преступления, лично выносили приговоры. Без земляческих вельмож нельзя и шагу шагнуть — только они имели право общаться с властями, сами определяли, выносить сор из избы или нет. Чаще всего сор не выносили.

Когда один из земляческих вельмож отнял у Вок Вая невесту, он пошел жаловаться в правительство чайнатауна — «объединенную благотворительную ассоциацию» (или, как ее еще называют, «шесть компаний»). Естественно, там и слушать Вок Вая не стали. А тот, что отнял невесту, отомстил за жалобу — лишил и работы и жилья. Через два дня Вок Вая избили до полусмерти неизвестные парни, ругавшиеся по-гуандун-ски.

Одному в чайнатауне не выжить. Вок Вай подался в тайное общество. К тому времени квартал ими просто кишел.

Вок Вай вступил в тайное «Общество Белого солнца». Определили его в отряд самообороны. Вместе с бойцами он занимался рэкетом — собирал дань с мелких лавочников, грабил банки, сражался с другими тайными обществами за контроль над источниками опиума, над игорными домами, бился с враждебными землячествами и кланами.

В конце концов угодил в тюрьму на 25 лет. Но отсидел лишь семнадцать — вызволил один солидный господин, которому Вок Вай оказал в свое время небольшую услугу доверительного свойства. Этот господин был одновременно крупным лицом во влиятельном землячестве, лидером мощного клана Вонг, президентом одного из ведущих тайных обществ. Он же состоял членом гоминдановского правительства на Тайване и специальным советником тайваньского президента по государственной политике. Этот господин помог Вок Ваю уехать на Тайвань и устроиться дворецким к Бобби Мяо. И вот четыре года назад вместе со своим новым боссом старый гангстер вернулся в Сан-Франциско. В темные дела чайнатауна делает вид, что не лезет. Правда, с членами тайного «Общества Белого солнца» отношения поддерживает, иногда видится. И вот года через полтора знакомства он сам предложил: не хочу ли я зайти в тайное общество? Так, посмотреть. Увидите — ничего страшного...

МАЛЬЧИКИ ДЖО ФОНГА

Узкий темный переулок завален щебнем, гнилыми досками, отбросами. Где-то рядом копошится многоцветная, экзотическая жизнь улицы Грант, главной торговой артерии сан-францисско-го чайнатауна, а здесь никаких признаков жизни, пугающее безмолвие. На ржавой железной двери большие небрежные иероглифы. Я нажал кнопку звонка. Минут через пять лязгнули запоры, дверь натужно заскрипела и с грохотом распахнулась. На пороге стоял пузатый верзила в рваном черном кафтане и фиолетовых шароварах. Мне был нужен мистер Лю Ва Гет — один из руководителей общества. По рекомендации Вок Вая. Верзила крикнул по-китайски в темноту: «Пришел «бок гуй» — «белый дьявол», и на зов из сырой темноты появился Лю Ва Гет. Он был предупрежден о приходе и радостно, даже подобострастно приветствовал меня. Лю — щуплый человек с жидкой бородкой, лицо в густых морщинах. В самом начале беседы он сообщил, что ему шестьдесят восемь лет. Пятьдесят пять из них отдано служению тайному обществу, добавил он со скромной гордостью.

В огромном зале без окон, при свете тусклой лампочки группа древних старичков азартно режется в карты. На экране телевизора палят друг в друга из револьверов бандиты. Следующее помещение — храм. По углам его расставлены пыльные божества всех религий — даосские, буддийские, есть и распятие.

Мы шли мимо штабелей дубинок и рогатин и через низкий и узкий проход попали в просторную комнату, застеленную матами.

Там тренировались борцы кунфу.

Где бы ни обосновалась китайская община, улица приобретает сходство с Шанхаем.

Борьба эта включает элементы каратэ, дзюдо и корейской токвандо.

Борцы закатывают глаза, надрывно вопят и швыряют друг друга на маты.

Следующее помещение, отделенное от борцов лишь легким бамбуковым занавесом,— кабинет Лю. Он кивает на обветшавшее кресло, из которого лезут вата и пружины, и сам садится на табуретку за шатающийся письменный стол. Кто-то бесшумный вносит зеленый чай в фарфоровых чашках, появляются на столе сигареты и пузатая бу