Вокруг света 1981-11, страница 14

суток. Но современный авиалайнер покрывает расстояние от Мадрида до Ка-нар за каких-нибудь два с половиной часа. Быстро? Да. И все же достаточно для того, чтобы выслушать историю завоевания архипелага испанцами из уст «коренного канарца» Хуана Бетанкора.

Мы познакомились еще в аэропорту. А к тому моменту, когда самолет набрал высоту и взял курс на юго-запад, я уже знал не только все или почти все о возрасте, семейном положении и профессии своего собеседника (чуть больше тридцати, женат, коммерсант), но и то, что фамилии Бетанкор и Бетанкур чуть ли не самые распространенные на островах архипелага.

Рассказывал он не без гордости:

— Предком моих однофамильцев, да и моим предком тоже, был основатель первой европейской колонии на Канарах Жан де Бетанкур, «сеньор Грэнвиль-ла-Тентюрьер из Нормандии, бывший булочник при дворе короля Карла VI в Париже».

— Когда же этот сеньор появился на островах?

— Почти шесть столетий назад, в самом начале XV века. Он привел сюда большой отряд рыцарей — нормандцев, бретонцев, гасконцев. Ранее многие иностранные завоеватели — арабы, итальянцы, испанцы, португальцы — тоже грабили местных жителей, захватывали пленных... Однако закрепиться на Канарах так и не смогли. Пока не появился Жан де Бетанкур.

С оветско-испанское акционерное общество «Совиспан» создает все условия для обслуживания рыбопромысловых судов, заходящих на Канары. Советские рыбаки -- частые гости порта JJac-Пальмас а.

— Если я правильно понял, он был француз. Почему же острова стали испанскими?

— Все дело во французском короле. Он оказался недальновидным правителем: не поверил в успех экспедиции «бывшего булочника» и не оказал ему помощи. А вот Генрих III Кастильский снабдил Бетанкура кораблями, оружием, дал ему своих солдат. Впрочем) Бетанкур царствовал на Канарах недолго. Заскучав по родине, он отказался от монаршьего трона в пользу своего племянника Масио де Бетанкура и вернулся во Францию. Но детей оба оставили на островах великое множество...

Наш самолет уже подлетал к Лас-Пальмасу, главному городу острова Гран-Канария. Во мраке наступившей ночи отчетливо выделялись линии ярко освещенных магистралей, по которым длинными вереницами двигались автомобили.

...Первые европейцы, высадившиеся на островах в XV веке, встретили здесь высокорослых белокожих людей. Антропологические исследования нашего времени показали, что они были сродни кроманьонскому человеку. Эти люди — гуанчи — не знали письменности, здесь еще царил неолит. Они полагали, что остались последним очагом человечества «после того, как все остальные народы погибли».

Среди экспонатов, относящихся к до-испанскому периоду, нет ни одного металлического предмета. Все орудия труда: молоты, ножи, ступы, мотыги — изготовлены из камня или дерева, посуда — из обожженной глины, одежда и обувь — из кожи или плетеного тростника, украшения — из морских ракушек.

Жители островов обитали в пещерах

многие из которых сохранились до сих пор. Они занимались скотоводством и земледелием, питались молоком, козьим мясом и свининой, рыбой, гофио (изделия из ржаной и ячменной муки), медом и фруктами. Подобно древним египтянам и перуанцам, они умели мумифицировать умерших, и эти мумии сохранялись многие века.

Инквизиция* покончила со всем, что было самобытного в культуре гуанчей. Часть новых «подданных» испанской короны завоеватели истребили. Оставшиеся, чтобы спастись, приняли католичество и смешались с пришельцами. Канул в вечность язык коренного населения Канар. Об этом и о многом другом мне рассказывал Хуан Бетанкор, когда мы сидели за столиком кафе во внутреннем дворе знаменитой «канар-ской деревни», что воссоздана в центральном парке Дорамас.

Разумеется, «деревня» в центре Лас-Пальмаса даже отдаленно не напоминала древние поселения гуанчей — обитателей пещер, но ведь жизнь на Канарах не остановилась, когда там появились испанцы. В «деревне» бросаются в глаза яркие национальные костюмы артистов-любителей, которые исполняют народные песни и танцы. Пока в тени пальм звучат, сменяя друг друга, грустные «фолиас» и веселые «исас», рядом, в лавках, идет бойкая торговля предметами кустарного производства. Здесь можно приобрести тонкие кружева ручной работы, гончарные изделия, украшения из ракушек.

В город возвращаемся через парк, где вперемежку с пальмами и кактусами причудливых форм растут и совершенно уж экзотические деревья, мне незнакомые. Одно из них именуется «дерево-дракон». Это реликт третичной эпохи. Гуанчи называли его алый сок «кровью» и использовали в качестве бальзама при мумифицировании умерших. Само «дерево-дракон» — долгожитель. Экземпляру, у которого мы остановились,- по словам моего спутника, перевалило за тысячу лет.

СТОЯНКА КОЛУМБОВ

...Обогнув собор святой Анны со стороны улицы Армас, Хуан подводит меня к «самому историческому» зданию своего родного города.

— В этом доме,— говорит он,— жил Христофор Колумб. Да будет вам известно, все четыре маршрута его путешествий в Новый Свет проходили через наш архипелаг.

Вместе с входными билетами кассир музея протягивает нам краткий путеводитель, на обложке которого написано: «Без помощи Канар Колумб не смог бы осуществить своего великого предприятия».

— Это правда? — спрашиваю я Хуана.

— Трудно сказать,— серьезно отвечает он.— Достоверно одно: остановка в этом доме в августе 1492 года была