Вокруг света 1982-06, страница 25

лый год. За это время я подгонял хвосты... Хорошо запомнил, последние экзамены я сдавал еще восемнадцатого-девятнадцатого июня, а через три дня началась война...

Обо всем, что было потом, Павел Федорович Сафонов говорил коротко. С дипломом авиационного инженера попал на бронетанковые курсы в Ленинграде. С боями пробивался к Сталинграду. И снова дороги войны. Победа. Демобилизовался в 1946 году. Тогда же, прямо из военкомата, был приглашен на дипломатическую работу. А затем: сотрудник советской делегации на II Генеральной Ассамблее ООН, консул СССР в Восточном и Западном Китае. Бангкок — представитель экономической комиссии по Азии и Дальнему Востоку, советник посольства и поверенный в делах СССР в Австралии и, наконец, Канада — генеральный консул в Монреале...

— Война — это особая тема нашей жизни,— лишь обронил Павел Федорович,— она требует отдельного разговора. А то, что касается моих последних тридцати с липшим лет хождений по странам мира, то я всегда, в любых, самых нелегких ситуациях, чувствовал, что главный свой университет прошел там, в Комсомольске-на-Амуре.

Павел Федорович встал, подошел к книжной полке.

— И все-таки вы не вспомнили Пашу Сафонова.— Павел Федорович достал с полки номер журнала, открыл страницу, заложенную фотографией.— Читайте,— сказал он повелительным тоном и указал на абзац моего очерка четырехлетней давности ¹.

«...А на X съезде комсомола я был не делегатом, а гостем. Шел 1936 год. Наш завод давал уже продукцию. И соседи тоже работали вовсю — я имею в виду судостроителей. А вот «Амурсталь» в это время только на-

¹ «Мне снятся костры...» — «Вокруг света», 1978, № Ю.

чинали строить. С нашего завода послали на съезд меня и Пашу Сафонова, начальника сборочного цеха...»

Всего одна строчка о Павле Федоровиче в рассказе Сергея Ивановича Смирнова...

— Вы когда виделись с Сергеем Ивановичем в последний раз? — спросил я.

— В прошлом году. И не только с ним. Всех обойти мне трудно было. Устроили небольшой банкет во Дворце культуры и пригласили пер-востроителей... А на десятом съезде... не забуду прием у Саши Косарева, первого секретаря ЦК комсомола. Помню, он нас, комсомольчан, расспрашивал, как мы живем. А мы уже продукцию давали: первый наш самолет поднялся в воздух. «...Но а все-таки — что, девушек маловато?» — тут все разом загалдели. И вот Косарев поднимает трубку телефона, звонит, по-моему, редактору «Комсомолки»: «Слушай-ка, ты мне показывал письмо Вали Хетагуро-вой, так давай-ка запустим, опубликуем». Тут я впервые услышал это имя... Вскоре «Комсомолка» поместила письмо Хетагуровой: «Девушки, приезжайте на Дальний Восток!» BecHofr4937 года я встречал первую группу девушек. Выехал в Хабаровск, с четырьмястами девушками шел до Комсомольска на пароходе— для них был построен специально трехэтажный шлакобетонный дом. И вот никогда не забуду : два парохода причалили к берегу — я своим глазам не поверил. С высоты видел всю панораму. Ребят не узнавал. Они достали из-под топчанов свои чемоданы, надели костюмы, которые не видели свет несколько лет кряду, начистились, навязали галстуки, а ведь обычно ходили только в телогрейках... И вот, когда девушки начали сходить по трапу, ребята ринулись к ним, выхватили чемоданы, узлы. У меня комок подкатил к горлу... Может, ваше воображение вам подскажет,— как-то тихо сказал Павел Федорович,— но все равно, это будет много бледнее того, что творилось

тогда. Вскоре начались свадьбы.

Помолчав в задумчивости, Павел Федорович добавил:

— В той суровой обстановке многие семьи создавались наспех, но время показало — они самые крепкие, самые надежные...—Он передал мне фотографию, которой закладывал страницу журнала:

— Здесь мы с Валентиной Семеновной Хетагуровой.

Снимок был свежий, недавно отпечатанный. Они стояли на берегу Амура.

В начале дня, когда я шел на встречу с Павлом Федоровичем Сафоновым, у меня возникло сомнение, не заслонили ли годы работы в разных странах ту пору юности? Нет. Он ничего не забыл. Он не забыл и то, что у его детства были все основания мечтать о гигантском хлебозаводе...

— Недавно я побывал на БАМе,— снова заговорил Павел Федорович,— видел, как строят сегодня... Й какая прекрасная техника у них. У нас одна лопата была на троих, а у сегодняшней молодежи, образно говоря, на каждого по бульдозеру... Первые бараки мы строили без единого гвоздя. Йх просто не было. Строгали деревянные пластиночки и кололи из них нагеля, гвозди... Устанавливали первый двигатель — это по моей части, а анкерные болты нарезать было нечем — ни плашек, ни лерок. На глазок замеряли шаг, наматывали белую нитку на арматуру и трехгранным напильником, поворачивая пруток, выпиливали канавку-резьбу, а потом с усилием пускали гайку, она сама дорезала...

Павел Федорович не сравнивал два времени нашей эпохи, так же как не сравнивал паромную переправу из прошлого с бамовским мостом, ведущим поезда через Амур к Тихому океану.

Он просто, вспоминая обо всем этом сегодня, в новый день заново переживал самую прекрасную пору своей юности.

И ПЛАСТМАССА УБИВАЕТ

Люди во всевозрастающих объемах добывают нефть, используют пестициды, синтетические удобрения, мало заботясь о том, что загрязняющие вещества выносятся грунтовыми водами в реки, а там и в моря. Частицы дымовых выбросов заводов, электростанций и выхлопных газов автомобилей с дождями выпадают на землю и в океан. Теперь к этим видам загрязнений добавилось еще одно — пластиковое. Молочные пакеты, тара различных видов, изоляционные и упаковочные ленты, прочие пластмассовые предметы сбрасываются с кораблей и причалов в морские во

ды, после чего волны носят их по всем океанам. Подобный мусор — например американского образца — находят на побережьях Алеутских островов и Новой Зеландии, а также и в антарктических морях. Печально, что природа с этим антропогенным сором справиться не в силах: пластмасса не разлагается биологическим путем.

Особую опасность представляют крохотные пластмассовые шарики — около трех миллиметров в диаметре,— которые команды судов западных компаний рассыпают по палубам для уменьшения трения при принятии грузов. Сотни миллионов этих шариков ежегодно смываются в моря. Но

ведь они нерастворимы, нетоксичны, легки, плавучи — какой от них может быть вред? А вот какой.

Антифрикционная пластмасса плавает, например, в акватории порта Гуаякиль (Эквадор). Здесь ее подхватывает Южное Пассатное течение и уносит за шестьсот с лишним миль к Галапагосским островам. Шарики заглатывают рыбы, рыбу поедают птицы — олуши голубоногие, а олуши идут на стол болотным совам. И у тех и у других птиц пластмасса блокирует кишечные тракты, олуши и совы гибнут. Галапагосский архипелаг Ч. Дарвин некогда назвал «раем для натуралиста». Покажется ли он таковым преемникам великого ученого?

штатжмюгж