Вокруг света 1982-12, страница 30

РИСОВАЯ РАВНИНА

Что ни говори, а 46 градусов в тени — несколько многовато. Сколько в Африке ни работай, а привыкнуть к такому зною никак не сможешь.

В самое жаркое — послеобеденное — время все затихает. Зато потом 40 градусов уже кажутся не такими и страшными.

Когда жара спала, наш тракторист-механик Бодо повез меня на мопеде по рисовой равнине. Промчавшись по пыльной дороге, мы взлетели на дамбу на Нигере. Словно и не полупустыня вокруг: рыбаки на узких пирогах везут свой улов на рынок, девушки плещутся у берега на мелководье, женщины стирают белье или моют котлы. Нам навстречу едет молодой африканец на запряженной осликом двухколесной повозке. Он самозабвенно крутит регулятор громкости транзисторного приемника. Торговец на велосипеде жмет изо всех сил на педали; на багажнике возвышается метровая стопка пестрых тканей. Стадо блеющих овец в сопровождении двух лающих собак мечется перед нами.

Примерно через три четверти часа езды по дамбе мы опускаемся к рисовой равнине. Проезжаем мимо заброшенных, полуразвалившихся хижин, маленьких селений по другую сторону дамбы. Женщины заняты домашними делами: толкут зерно или помешивают еду в горшках, кормят грудью младенцев или возятся в амбарах. Они смотрят нам вслед, некоторые машут рукой — наших ребят из бригады здесь знают. Кому они починили повозку, кому заварили поломанную тележную ось. Несколько раз случалось, что отвозили больных в госпиталь, находящийся в тридцати пяти километрах, в Маркале.

Деревни окружены посадками маниока, проса и земляных орехов.

Над идиллическим ландшафтом — Нигер, дамба, равнина — золотом сияет солнце, испускающее немилосердные лучи с темно-синего африканского неба. Несмотря на обманчиво прохладный встречный ветерок, мои руки и ноги здорово обгорели. И зачем только я не последовал доброму совету и не надел брюки, рубашку с длинными рукавами и панаму!

Идиллия остается слева, а перед нами открывается необозримая зеленая равнина — сто двадцать гектаров рисовых полей учебного центра. Серебром сияет между зелеными черенками драгоценная влага. Всходы дружные.

В прошлом году рисовая долина была под угрозой. Неравномерное созревание и задержка с оттоком воды мешали уборке урожая. Была лишь одна возможность спасти рис — сжать его серпами и просушить. Но немецкой бригаде и ученикам Центра эта задача была не под силу. Позвали на помощь молодежь из Диоро и окрестных деревень. Энтузиазм и массовость превзошли все ожидания. Рис вовремя обмолотили.

— Натерпелись мы тогда страху,— говорит Бодо,— тут и змеи, и скорпионы, и гигантские пауки, и страх перед солнечным ударом! Зато сразу решили три задачи: с минимальными потерями собрали урожай, еще больше подружились с жителями окрестных деревень, а у малийской молодежи возросла уверенность в собственных силах.

Надо только эти силы организовать. Но ведь для этого мы здесь и работаем!..

СВАДЬБА В КОНОГУГУ

До областного центра Зегу мы доехали быстро. Зегу связан с Бамако дорогой с твердым покрытием. Впрочем, последние шестьдесят километров — далеко не сахар. Сначала дорога напоминает стиральную доску, а потом мы едем просто по саванне, преодолевая бесчисленные камни и рытвины. Вин-фрид — наш экономист — старается держаться Нигера, река здесь лучший, а иной раз — единственный ориентир. Он решительно пробирается через саванну, уверенно ведя машину через густые заросли, объезжает высохшие пруды и не теряет при этом направления. Одновременно он успевает показать мне ящериц, змей и огромные коричневые конусы термитников. Иногда нам попадаются одинокие коровы и козы, занятые поисками зеленых листочков и травки среди высохшей саванны. Порой нас сопровождают, держась на приличном расстоянии, стаи обезьян.

Мы должны засветло добраться до Коногугу — затерянной в саванне деревушки.

Под древними — судя по неохват-ности — баобабами на деревенской площади расположились три женщины. Ритмически двигаясь, они кружат возле огромной деревянной ступы. В ритме танца втыкаются песты в густую красно-коричневую массу и с чавканьем выскакивают из нее. Рядом с ними сидят на земле три старушки. Одна из них держит между коленей ка-лебас, другая — перевернутый жестяной таз, третья — оцинкованную ванну, в которой лежит полкалебаса. Они барабанят по ним загнутыми палочками и тянут повторяющуюся мелодию. Под этот ритм первые три толкут плоды карите, потом из полученной массы отжимают масло.

Сначала на нас не обратили особого внимания. Стоило, однако, мне направить камеру, как все пришли в большое возбуждение. Пение тут же прекратилось. Откуда-то появился жилистый старик в голубом одеянии, с обернутой белым платком головой. «Староста»,— подумал я. «Дай ему открытки!» — толкает меня Бодо. Комплект ярких открыток «Берлин — столица ГДР» — и старик чрезвычайно дружелюбно делает знак женщинам-музыкантам, те возобновляют игру, а женщины с пестами — танец вокруг ступы с карите. Он что-то говорит, и женщины ускоряют темп.

Старик, внимательно изучив открытки, элегантным жестом приглашает нас следовать за собой. Мы проходим мимо забора в рост человека, за ним — глинобитные дома, крытые кукурузными стеблями. На улице пусто, даже животные прячутся от солнца.

Наш хозяин предлагает присесть под соломенным навесом, а сам скрывается в дверях дома и вскоре возвращается с калебасом. Надо немного отпить — иначе хозяин обидится. Он о чем-то очень долго говорит, вставляя в речь французские слова. Бодо, хорошо знающий язык бамбара, переводит. Сегодня здесь готовятся к свадьбе. В подготовке участвует вся деревня.

...Амината и Мамаду в этот день увидят друг друга впервые в жизни. Переговоры об их браке велись, однако, долгих два года. Амината — дочь нашего хозяина.

Когда Мамаду исполнилось двадцать два, Мусса — его отец — сказал ему:

— Сын мой, ты достиг возраста, когда тебе нужна жена. Я подыскал для тебя невесту и уверен, что она тебе понравится.

Друг отца жениха, Баба, отправился в путь в Коногугу. С собой он взял пять орехов кола. Если отец невесты примет орехи, он согласен начать переговоры.

Добравшись до Коногугу, Баба вручил отцу невесты орехи кола и произнес заранее продуманную речь. За невесту Мусса предлагает восемь быков.

Семья невесты удалилась на совещание. После обстоятельных размышлений семейный совет пришел к мнению, что этого мало. Невеста — образованная, она окончила начальную школу.

И тогда Баба выложил главный аргумент, после которого семья невесты, вновь удалившись на совещание, довольно скоро вернулась.

— Мы берем твои орехи кола, добрый человек,— объявил дядя, брат матери невесты.

Дальше осталось лишь известить родителей жениха, сойтись обеим семьям, обговорить устройство свадьбы.

Наш хозяин вскакивает с чурбачка и исчезает в хижине.

— Он покажет нам этот главный аргумент,— говорит Бодо.— Когда его предъявили, он понял, что. Мамаду — это как раз то, что нужно для его дочери.

Старик вновь появляется на дворе. В руках у него пластиковая папка. Что-то она очень мне знакома...

Хозяин с торжеством раскрывает папку, и мы видим лист плотной бумаги с гербом и красивыми надписями:

«Центр обновления сельского хозяйства в Диоро.

Диплом об окончании курсов трактористов».

А внизу — среди росчерков руководства — подпись нашего Бодо...

Перевел с немецкого В. БЕНЦИАНОВ

28