Вокруг света 1983-07, страница 35
( . С альтернативой — либо мир и будущее, либо война и конец настоящему — человечество столкнулось в середине нашего века. Когда же возникла эта страшная атомная проблема? Сорок лет назад, когда американский президент подписал решение о начале секретного проекта «Манхэттен»? Или в самом начале века, когда Резерфорд вместе со своим ближайшим помощником Фредериком Содди открыл трансмутацию атомов? Не физики склонились над картой Японии, выбирая цели, росчерком пера предоставив «право»: городу Киото — жить, Хиросиме и Нагасаки — погибнуть. Американских военных интересовали поражающие факторы нового оружия, а в Хиросиме было больше деревянных построек, было чему гореть... Кстати, сейчас общеизвестно, что во время своих варварских бомбардировок Японии американские военно-воздушные силы почему-то избегали наносить малейший урон Хиросиме и Нагасаки. «Г уманизм» янки не был проявлением каких-либо симпатий. Они заранее просчитали, что эти города по своим параметрам очень уж вкладываются в зону разрушения новых бомб. И поэтому, пустив в ход «Малыша» и «Толстяка», они хотели узнать точную картину разрушений от атомных бомб, куда бы не вклинивались «показатели» от других бомбардировок. И американский политик, президент Трумэн написал: «В самой крупной в истории азартной * научной (!) игре мы поставили на карту два миллиарда долларов и выиграли». Не зря он служил эталоном «стопроцентного американца»! Только нация, не знавшая за последние два века военных действий на собственной территории, способна считать «эффект Хиросимы» на доллары... И все-таки утверждать, что ученые тут совершенно ни при чем, тоже нель зя. Ведь был Теллер, и не забыто высказывание Энрико Ферми о том, что, дескать, взрыв атомной бомбы — это «прекрасная физика»... И уже в наши дни дает, ухмыляясь, интервью «отец» нейтронной бомбы Сэмюэл Коэн, потрясший цинизмом даже видавших виды западных газетчиков! Коэн — это из области людоедства. Но ведь были примеры и трагической слепоты, и элементарной близорукости. Основатель атомной физики Эрнест Резерфорд в тридцатые годы едко прошелся по адресу любителей сенсаций, поверивших в то, что человечеству под силу будет обуздать и использовать энергию атома. Он счел достаточным бросить: «Вздор!» — и даже не вступил в дискуссию. Его коллега Нильс Бор искренне Пытался остудить горячие головы энтузиастов с помощью «хладных чисел». Самые светлые умы в науке упорно не признавали очевидного за считанные годы до успешного 3 «Вокруг света» № 7 33 |
