Вокруг света 1985-07, страница 36

ние на Мурманск. В ночь на 27 апреля на широком фронте от Пикшуева до губы Титовки была высажена 12-я отдельная бригада морской пехоты под командованием капитана I ранга В. И. Платонова. Через четыре года он будет командовать Северным флотом А пока он с пистолетом в руке увлекает бойцов в атаку. Карабкаясь по обледеневшим скалам, моряки слышали за спиной залпы арт-поддержки с эсминцев. До 13 мая дрались десантники с превосходящими силами противника, отвлекая его от направления главного удара. В одну из ночей к берегу снова неслышно подошли мотоботы. Задача была выполнена, десант был снят.

После этого враг не помышлял о захвате Мурманска, но Северный флот продолжал высаживать в тылу гитлеровцев десантников-разведчиков для уничтожения батарей и опорных пунктов. В ночь Н9 11 сентября на Пикшуеве высадился отряд численностью 375 бойцов морской пехоты и разведчиков. Фашисты, застигнутые врасплох, не смогли оказать серьезного сопротивле

ния. Моряки разгромили опорный пункт врага, уничтожили 200 гитлеровцев, а остальных захватили в плен. Среди отличившихся десантников был легендарный разведчик Северного флота, впоследствии дважды Герой Советского Союза Виктор Леонов...

Через сутки мы прощались с опаленной землей. По скользким валунам спустились к месту посадки. Всюду, пробиваясь к свету из узких расщелин, тянутся тонкие стебли кипрея, а ниже, невесть как удерживаясь в слое торфа, омываемом морем, желтеют соцветия родиолы. Скромные букетики ее мы берем с собой, чтобы опустить их в волны открытого моря — там, где геройски погибли моряки.

Помнил: на выходе в море и по возвращении в базу не миновать круга с радиусом в пять миль. Двадцать лет подряд, из месяца в месяц, изо дня в день находясь в штурманской рубке, я следил за мигающим перекрестием автопрокладчика и тянулся к микрофону: «Товарищ командир! Корабль в районе гибели сторожевого корабля «Ту

ман». И сразу трагически ревет горн, набирает обороты сирена. Я поднимаюсь на мостик. Рулевой, вахтенный офицер, командир, сигнальщик замирают у невидимой черты на темной, мятущейся у борта воде. Сноп брызг с бака проносится над головами. Струйки воды хлещут в лицо, оставляют льдистые полосы на стылой обшивке. Оглушенный салютным ревом, я спускаюсь к своему штурманскому столу. Когда это было в последний раз? Да, в 75-м!

«Значит, прошло девять лет,— думаю я.— Здравствуй, «Туман», я пришел еще раз».

Цветы родиолы качаются в пенистых разбегах волн. Яхта в дрейфе. Обнажив головы, мы думаем о тех, кто отдал свои жизни здесь, в десятке миль от входа в Кольский залив.

«...Боевая тревога. Орудия к бою.— Командир сторожевого корабля «Туман», стоявшего в дозоре, рассматривал вынырнувшие из тумана фашистские эсминцы.— Один, два, три... В радиорубке. Срочное донесение в базу...» Но радиограмма так и не ушла в эфир.