Вокруг света 1985-07, страница 55

ВОЛЬФГАНГ ШРАЙЕР, немецкий писатель (ГДР)

таквичЕнныи

ВЦЕНЯРИИ

Роман

— Даже так? Но не сегодня же, Тони?

— Плохо ты его знаешь: по воскресеньям записанные на пленку разговоры ему передают на дом. Бедолага! Вечно подслушивать... во благо родины! Я упомянул об этом только в связи с твоей просьбой оставить наш разговор в секрете.

— Боже мой! Значит, он обо всем узнает?

— Поверь, его лично такие вещи давно уже не радуют. Но с сегодняшнего дня я буду частенько передавать ему приветы таким путем. Надо же оказать ему знак внимания».

Щелчок в трубке. Разговор окончен. Понсе покачал головой — ему словно кто-то в лицо воды брызнул. Какая подлость! Толедо позволяет себе так унижать государственного чиновника только потому, что чувствует поддержку янки. Вилан! Как он поддерживал полицию, когда помогал перестроить ее деятельность, и такое разочарование теперь! Но через двенадцать часов и он, Вилан, и его подручные из военной миссии поймут, что поставили не на ту лошадку...

Из трубки снова послышался голос Диаса.

— Пришло еще одно сообщение. Майор, я действительно не знаю, стоит ли по телефону...

Понсе чуть не задохнулся от злости.

— Выкладывайте! И немедленно!

— Дело касается Торреса. После того как он ушел от нас и вернулся до

мой, его посетил Роблес, который угрожал, что у Торреса отнимут роль, так как возникли сомнения в его внешнем сходстве с Кампано.

— Но он не дал просто так от себя отделаться?

— Нет. Завтра он, конечно, пойдет туда. Однако может случиться, что ему выплатят деньги и отправят домой.

— Глупости. У них нет для него замены. А как вы сами слышали, «Тар-гит» настаивает, чтобы съемка состоялась в назначенное время.

Понсе поймал себя на том, что, заразившись подозрительностью Диаса, тоже употребил кодовое слово.

— И дальше, майор: дома у Беатрис Крус Бернсдорф сидит с ее матерью. Вспоминают, наверное, прошлое. Беатрис пока нет...

— Куда она запропастилась? Вы что, не знаете?

— В настоящий момент — нет, майор. Наш человек потерял ее из виду.

— Поздравляю вас, Диас! Стоит предоставить вам свободу действий — жди беды! Найдите Крус,— приказал Понсе.— Выясните, где она была! Установите слежку за Роблесом. А остальные где? Где немцы?

— В отеле. Фишер спит. Кремп сидит в буфете, а фрау Раух в своем номере. К сожалению, вмонтировать «клопов» мы не успели.

— Нечего сейчас заниматься этими мелочами. Используйте имеющиеся возможности и держите меня постоянно в курсе.

Понсе положил трубку, явно недовольный развитием событий. Известно уже, что немцы никакого значения внешнему сходству главного героя с Кампано не придают. Так что же происходит?

С позавчерашнего дня известно, что Кампано будет играть Роблес, а не Торрес, это сообщила Виола Санчес. Тогда почему они пугают Торреса отсутствием внешнего сходства с Кампано? Ему перестали доверять? Нет, никто не мог знать, что Торрес — бывший городской герильеро, выдавший своих товарищей! Вот уже несколько месяцев Торрес существует на подачки Понсе, находится под охраной полиции и дрожит от страха, опасаясь возмездия... Или в киногруппе кто-то прослышал, что Беатрис Крус три дня находилась в заключении? Ее, партийного курьера, арестовали, пыток она не выдержала и выдала место последней встречи с подпольщиками. Этим обоим обратного пути нет, левое подполье их не примет. Поэтому он ничем не рискует, не содержа их под стражей,— если, конечно, никаких сведений не просочилось.

Просочилось? Но к кому? К немцам вряд ли, что им до забот политической полиции? Лусии Крус язык свяжет страх. Виоле Санчес ничего не известно, а проявить излишнее любопытство она поостережется. Остается доктор Роблес, у него с немцами наиболее тесные контакты. Как явствует из личного дела Роблеса, ему угрожал КРАГ, Комитет по борьбе с герильерос,— после

53