Вокруг света 1985-08, страница 36

мацкие петушники» называли «разжив-ка», или «разбел». Рисовали они масляными красками, используя олифу собственного приготовления. От качества олифы зависела прочность окраски. Потому особо ценилось умение варить ее из льняного или конопляного масла. На заранее подготовленный и высушенный фон — голубой или оранжевый — маляр наносил пальцем несколько пятнышек-подмалевок. Брал на тонкую плоскую кисть, беличью или барсучью, сразу две краски, а кончик кисти макал в белила. Одним движением, чуть вращая кисть по подмалевку, рисовал лепесток цветка, ягодку или листик. Получался нежный мягкий переход от белого к темному, создавалось впечатление объемности, упругости мазка. Если фон был белым, разживку делали темными тонами — синим или коричневым. Завершали роспись «приписки» — черные или цветные травки. Каждый мастер вводил в свои мотивы цветочных композиций птиц, животных или сцены народной жизни.

В одном из домов в деревне Комель-ской заезжий «кармацкий петушник» Варлам Кононович Рябков, как явствовало из подписи, разрисовал в 1897 году все стены и потолок. В ту пору шло строительство Сибирской железной дороги. Приход чугунки в родные края Рябков запечатлел на одной из стен — изобразил и паровоз, и вагоны, и встречающих поезд людей, среди которых выделил колоритную фигуру дежурного по станции. Кстати, в свои росписи Варлам Кононович смело вводил и необычных для здешних мест животных. Верблюды, фламинго, фазаны живут в его работах рядом с привычными здесь совами и филинами.

На стенах изб, расписанных крестьянскими живописцами, встречаются и другие незамысловатые сюжеты. Едет, например, среди цветов мужик на санях, маршируют солдаты в киверах, есть сценки чаепития, гуляния. В одной избе в деревне Никоново неизвестный мастер изобразил парня и девушку: взявшись за руки, стоят они возле цветущего куста, к которому привязан конь.

В деревне Мезень хорошо сохранилась белая, вся в цветах, горница, расписанная Павлом и Егором Мальцевыми в 1904 году.

Другой талантливый уральский живописец, Халявин, работавший с сыном Егором, оставил одно из лучших своих творений в деревне Катышке. Мастер Халявин любил охристо-красный фон, смело рисовал по нему голубые с разбелом цветы, сажал на ветки голубых птиц, разбрасывал бутоны, ягодки, листья, травки...

Так рассказывал мне об уральских народных росписях Иван Данилович Самойлов.

Треть века проработал Иван Данилович землеустроителем. В непогоду и в сушь прошагал он свой Алапаевский район, его поля и лощины, поселки и дальние деревушки. И всякий раз, по-

БИОГРАФИЯ РЕМЕСЛА

падая в дом, расписанный старыми мастерами, засматривался на потускневшие от времени рисунки. С годами стал примечать — все меньше попадается ему домовой росписи. Хозяева бросали старые дома, разбирали на дрова или продавали, а сами обзаводились новыми. В жилых же избах старые стенописи нередко закрашивали, заклеивали обоями, а то и просто сдирали потемневшую обшивку.

Однажды в деревне Пешково Иван

Данилович увидел поленницу дров, из которой проглядывали куски досок с цветами. Постоял, с грустью посмотрел на разноцветные дрова, потом зашел в избу и долго не решался начать разговор с хозяином. Наконец попросил продать распиленные доски. Сговорились. Притащил он их домой, отмыл, склеил и поставил на видное место. Это было его первое приобретение. Вскоре принес массивную, расписанную цветами дверь.

— Шесть километров тащил на себе

N %

А

п ' п \ ^ * ¹

J ^ -

Щ ff¹

К тШ

34