Вокруг света 1985-11, страница 16

ные, с красными помпонами платки — пиеу. Эта обязательная часть головного убора тхайской женщины — настоящее произведение искусства. Ее сестренка из вытканной заготовки сшивала нарядную сумку с длинной лямкой и бахромой. Такие сумки носят через

плечо почти все горцы Вьетнама, Лаога, Таиланда и Южного Китая.

Длинный низенький — ниже полуметра — стол заставлен был самыми изысканными в этих краях блюдами: тушенные с мясом горьковатые побеги молодого бамбука, в пиалах — алое

месиво — свежая свиная кровь с фаршем и душистыми травами, наваристая уха из прудовой рыбы, сама вареная рыба, ее икра и потроха вперемешку со специями, клейкий рис, помидоры. Все это источало странные, дразнящие ароматы. В горлышки бутылок вставлены трубки из скрученного бананового листа, чтобы удобнее разливать напитки по стаканчикам величиной с наперсток.

Тхайский праздник — а встреча гостя всегда праздник — не обходится без песен. Принцип — «что вижу, то пою». Сегодня поют в мою честь. Одна из женщин зачастила речитативом, а остальные присутствующие громко подхватили припев. Хозяин записывал неповторимое произведение фольклора на кассетный магнитофон, чтобы мы могли послушать все это еще раз и чтобы хозяева могли вспомнить нас, когда мы уедем.

Женщины занимали дальнюю часть стола. Как и все гости, они сидели, поджав ноги калачиком, на полу. Они были очень живописны в национальных нарядах черных тхаев: длинные цвета индиго юбки с красной узорчатой каймой, серебристый с красным орнамент по борту узкой кофты, оставляющей полуоткрытым смуглый живот. Талия туго перетянута широким цветным поясом, что придавало их фигурам особую грациозность. По прическе можно легко отличить мать семейства от незамужней девушки: у первой волосы собраны в большой кокон у лба, у второй — на затылке.

Строгий внутренний регламент в тхайском доме — наследие патриархальных традиций, царивших в крохотных феодальных княжествах Тэйбака. Но здесь больше нет удельных князьков — наркоманов и развратников. Нет и гнувших на них спины бесправных крестьян-земледельцев. Этикет, однако, сохранил черты архаичности.

Долину Дьенбьенфу тхаи называют Мыонгтхен — «Земля богов». В их фольклоре это Эдем, или, точнее, Олимп. Связанная с этим старая легенда тхаев-язычников удивительно напоминает библейское сказание о Всемирном потопе.

Тхен — верховное божество — сотворил здесь первых людей, которые были так высоки, что касались головами небес, так сильны, что двигали горы. Потом наступил потоп, и спаслись только один юноша и одна девушка, ухватившиеся за влекомое водой дерево. От их брака родились близнецы, ставшие предками тхаев, кхму, лаосцев, мыонгов и вьетнамцев. Дети одной матери, они жили в мире и согласии. Они вспахали и оросили рисовые поля. Рис был у всех, кто хотел есть, а рыба сама прыгала в сковородки. Целыми днями над банами звучали песни.

Потом все они, к сожалению, рассорились, а земной рай, которого на самом деле не было, сохранился в легенде, воплотив в себе мечту людей. И хотя в Дьенбьенфу не все так гармонично, как в этой сказке, зато мир и согласие