Вокруг света 1987-04, страница 55

На другом конце площадки появляются люди в пышных нарядах из листьев. На головах — ярко разукрашенные конические маски с плюмажами. Два огромных нарисованных глаза придают маске устра

шающий вид. Это — тумбуаны, танцоры-мужчины. Их облик символизирует принадлежность к тайному обществу, объединяющему представителей сильного пола. Женщи-нам-толаи запрещено даже приближаться к тумбуанам.

Танцевальная программа завершается мужскими плясками. В них участвуют и старики, и зрелые мужи, и подростки — правда, уже без масок. Впрочем, традиция и здесь требует от танцоров изменения облика: лица обязательно раскрашены, а волосы убраны птичьими перьями.

Заканчивается сингсинг неизменной обильной трапезой: запасенные заранее связки бананов и заколотые свиньи делятся между всеми семьями так, чтобы никто не остался обиженным.

...Острову Новая Британия дал название английский мореплаватель Уильям Дампир, который остановился здесь в 1700 году во время кругосветного плавания. Имя Бисмарка архипелаг получил во второй половине XIX века. Одновременно он приобрел и немалую популярность среди охотников за копрой — высушенной мякотью кокосового ореха. В ту пору копра начала пользоваться огромным спросом как сырье для производства мыла, свечей и кокосового масла. Пальмы, росшие на богатой вулканической почве полуострова Газель, плодоносили отменно. И толаи, торгуя орехами, получали бусы, топоры и табак.

Впрочем, вопрос о торговле довольно скоро был снят с повестки дня. В 1884 году Германия объявила

северо-восточную часть Новой Гвинеи и архипелаг Бисмарка своей колонией, и с местными жителями больше можно было не церемониться.

После первой мировой войны Гер

манская Новая Гвинея была передана Австралии по мандату Лиги Наций, а в 1942 году ее оккупировали японские войска. Рабаул стал центром военных операций Японии в южной части Тихого океана: численность военного персонала империи Восходящего солнца в этих краях достигала ста тысяч человек.

В центре Рабаула до сих пор сохранился бункер, где когда-то размещалась штаб-квартира японского командования. Сейчас там создан военный музей. Прибрежные холмы изрыты ходами сообщений и пронизаны туннелями, общая длина которых достигает 600 километров. В этих туннелях японцы пытались укрыться от налетов американской авиации. Бомбардировки шли ежедневно, и в результате город Рабаул был стерт с лица земли. Его отстроили в послевоенные годы, а прежний облик города-сада вернулся к столице Новой Британии лишь после того, как в 1975 году государство Папуа — Новая Гвинея получило независимость.

В глубинной части полуострова Газель есть селение Битапака. Здесь, в тенистом парке, в густой траве виднеются надгробья. Это могилы австралийских, новогвинейских, индийских и китайских солдат, погибших в районе Рабаула в годы второй мировой войны.

В водах залива Бланш — тоже кладбище. Кладбище погибших судов. Множество потопленных кораблей японского императорского флота привлекает ныряльщиков, искателей подводных сокровищ. Впрочем, и без мертвого металла глубины залива привлекательны для

аквалангистов: все больше людей приезжает сюда полюбоваться красочным миром коралловых рифов.

Пожалуй, единственное наследие колониальной эпохи, достойное упоминания,— это дороги. Их построили еще германские специалисты. Хорошие, даже по нынешним стандартам, шоссе соединяют Рабаул с внутренними районами острова, что способствует интенсивной торговле. В воскресные дни на этих дорогах, которые не знают, что такое транспортные пробки, существует опасность серьезных аварий: в Рабаул и из Рабаула спешат грузовики, набитые людьми и товарами. Как же, воскресенье — главный торговый день. День, когда только и можно понять, что такое рабаульский «бунг».

Бунг — это базар. И не просто базар, а базар на Новой Британии. Место, где, как известно, можно встретить чуть ли не всех толаи сразу.

Что только не разложено на банановых листьях в густой тени манговых деревьев. Груды клубней таро и бататов, пирамиды кокосовых орехов, горки авокадо и папайи, завалы тыкв и ананасов. Продаются моллюски, морские раковины, «билу-мы» — веревочные сумки (дальние предки наших авосек), живые угри и вяленое черепашье мясо, цыплята, отличная керамика...

Но вернемся к загадочному слову «тамбу». Оно звучит на бунге постоянно. Ибо тамбу — это уникальная валюта, имеющая здесь хождение наряду с официальной денежной единицей — киной.

Тамбу представляет собой связки традиционных для здешних краев «монеток», сделанных из мелких белых раковин каури. Связки имеют свою меру длины, которая так и называется — «длина» (есть еще английское заимствование — «фатом», морская сажень). «Длиной» считается расстояние между кончиками пальцев раскинутых рук. Бывает связка в сто «длин» — это целое состояние, одному человеку таким состоянием и владеть-то страшно, поэтому хранят его обычно в деревенском казначейском доме. Казначейство у толаи не имеет ничего общего с подвалами или тайными сокровищницами. Тамбу у всех на виду. За безопасность казны можно не беспокоиться: во-первых, связку в сто «длин» никому не по силам унести, а во-вторых, такая кощунственная мысль толаи и в голову не придет. Главное — чтобы все видели: эта деревня не беднее других, а может быть, даже и богаче.

А чужак на тамбу тем более не позарится. Потому что никому, кроме толаи, не понять, никакими чужеземными деньгами не измерить, сколь великую ценность может иметь связка белых морских раковин, собранных на отмелях полуострова Г азель.