Вокруг света 1987-05, страница 56

единственный путь к спасению. Два дня спустя кончились силы у Берка. Он нацарапал прощальную записку: «Надеюсь, что нам воздастся по заслугам. Мы исполнили свой долг, но нас не дождались...»

Понимая, что у Кинга не хватит сил вырыть могилу, Берк попросил оставить его на земле с пистолетом в руке. Утром 1 июля он умер.

Кинг продолжил путь. Он нашел аборигенов, которые накормили его и дали целебного отвара. 15 сентября один из спасательных отрядов натолкнулся на стойбище и обнаружил среди туземцев оборванного, обросшего белого.

— Кто вы? — спросил человек, первым увидевший его.

— Я Кинг, сэр,— ответил тот.

— Кинг?!

— Да. Последний из экспедиции...

Когда весть о случившемся достигла Мельбурна, викторианцев охватили смешанные чувства. К ликованию по поводу того, что удалось обставить Стюарта и первыми пересечь континент, примешивалась горечь: все-таки столько смертей. Не слишком ли велика цена?

Но то была реакция горожан. Жители глубинки не скрывали своих восторгов. Когда дилижанс, куда посадили шатающегося от слабости Кинга, въехал в Бендиго, ретивые старатели высыпали навстречу, паля из ружей. Кинг забился в угол, и за героя по ошибке приняли сопровождавшего его врача.

В Мельбурне поезд встречали члены экспедиционного комитета. «В свое время при виде Данте,— писала мельбурнская «Геральд»,— люди говорили: «Вот идет человек, вернувшийся из преисподней». Эти слова хочется повторить сейчас, глядя на Джона Кинга».

Трагедия экспедиции Берка и Уиллса породила в колонии не только коллективную истерию: в сознании публики все больше укреплялось чувство вины. И поскольку оно не давало покоя, вину требовалось каким-то образом загладить. Прежде всего вознаградить за честность и мужество Кинга, позаботиться о семьях погибших участников похода.

Трагедию экспедиции никак нельзя было отнести на счет слепого рока; виновного — или виновников — надлежало подвергнуть наказанию или хотя бы осуждению. Губернатор назначил Королевскую комиссию по расследованию с целью выяснить «все обстоятельства, связанные с мученической гибелью Роберта О'Хара Берка и Уильяма Джона Уиллса», а также «истинные причины печального исхода экспедиции».

Выводы комиссии не принесли сюрпризов. Она констатировала, что экспедиция была «тщательно обеспечена всем необходимым» для успешного похода. Однако Берк допустил ошибку, разделив ее и оставив колонну с основным запасом

провизии в Менинди. Большим просчетом было назначение Райта главой тылового отряда: «Поведение г-на Райта следует расценивать как в высшей степени предосудительное. Он не смог дать удовлетворительного объяснения своей задержке (в Менинди), поставившей рейдовую группу в тяжелое положение».

Немало упреков досталось и экспедиционному комитету, практически потерявшему контроль за ходом событий. Целая страница отводилась разбору поведения Браге. С одной стороны, члены комиссии утверждали, что он не должен был покидать пост на Купере-Крике до прибытия колонны или возвращения руководителя. С другой, «груз возложенной на него ответственности оказался непосильным. Получив наказ оставаться в лагере не более трех месяцев, он провел в нем четыре месяца и пять дней и покинул стоянку ради спасения смертельно больного спутника. Мы прекрасно понимаем, сколь мучительна для него мысль о том, что, прояви он выдержку и стойкость еще 24 часа, он сделался бы спасителем экспедиции и заслужил бы всеобщее восхищение».

Останки Берка и Уиллса перевезли в Мельбурн, где они покоятся под гранитным монументом. В отделе рукописей библиотеки Виктории мне дали прочесть дневники Уиллса и последнюю написанную нетвердой рукой записку Берка. Трудно передать волнение, которое я ощутил, взяв в руки эти реликвии. Только повидав собственными глазами «Зловещее пятно», по-настоящему понимаешь, что довелось испытать его первопроходцам.

Общие расходы, как скрупулезно подсчитала комиссия, составили 60 ООО фунтов стерлингов — огромную по тем временам сумму. Однако, если оценивать итоги Великой Австралийской гонки в перспективе, то видишь, что затраты окупились сторицей.

В 70-х годах прошлого века от Порт-Огасты на южном побережье материка до Дарвина на его северной оконечности протянули телеграфную линию. Фактически она прошла по маршруту Стюарта; все работы были завершены за два года — потрясающее достижение, учитывая технический уровень того времени. Впервые за свою историю Австралия получила оперативную связь с внешним миром.

Наибольший выигрыш от экспедиций получили горнодобытчики. Следуя по маршруту Стерта и Берка, они обнаружили, что Писов холм севернее Менинди на самом деле является богатейшим в мире месторождением серебра, свинца и цинка. Дальше к северу в районе Клон-карри открыли огромные залежи меди, а у поселка с лирическим названием Мэри-Катлин — залежи урана.

Двинувшиеся вслед за Берном и Уиллсом геологи вскоре установили,

что представления Стерта о внутреннем море не были чистой фантазией. Выяснилось, что дожди, обрушивающиеся на восточное побережье Австралии, просачиваются под почву и стекают к центру, где вода скапливается в огромном подземном резервуаре. Он так и был назван — Большой артезианский бассейн. Где бы ни бурили скважину в пределах этого необъятного ареала, оттуда — иногда с километровой глубины — начинала бить вода, теплая, чуть солоноватая, но вполне пригодная для питья. Это открытие послужило поворотным пунктом в хозяйственном развитии центральных районов. «Зловещее пятно» перестало существовать.

В один из дней в Мельбурне я шел под дождем — таким желанным после стольких дней в пустыне — на встречу с Алеком Браге, внуком того самого человека, который покинул Куперс-Крик за девять с половиной часов до возвращения Берка, Уиллса и Кинга. Дверь открыл подтянутый 75-летний джентльмен.

Алек Браге оказался приятнейшим собеседником; от него я узнал множество подробностей о дальнейшей судьбе оставшихся в живых членов экспедиции. Кингу не довелось долго пользоваться положенной ему пенсией: он скончался в возрасте 33 лет. Ленделлс и сипаи уехали в Индию.

Отцы колонии выделили племени аборигенов 200 квадратных миль земель вдоль Куперс-Крика в благодарность за помощь и спасение Кинга. Конечно, земли эти и без того принадлежали коренным жителям, однако в исторической перспективе это могло оказаться существенным для аборигенов. К сожалению, контакт с белой цивилизацией стал для них губительным: к началу века в живых осталось лишь пять членов племени. Земли были проданы с аукциона.

По мнению Алека Браге, экспедиция с самого начала была обречена. Берк не имел походного опыта, не знал особенностей австралийской пустыни. Подбор людей был случаен, и это привело к бесконечным конфликтам. Но, главное, атмосфера ажиотажа вокруг Великой Австралийской гонки заставила Берка принимать поспешные решения, исходя не из сложившейся ситуации, а под давлением обязательств, наложенных на него Мельбурном.

— Большинство австралийцев видят в Берке и Уиллсе символы мужества и упорства,— сказал Браге.— Но мало кто знает, что им пришлось искупать мужеством и страданиями чужие просчеты.

Я спросил, как относились к этой истории в семье Браге.

— Тема экспедиции была запретной у нас в доме,— ответил Алек.— Никто никогда не упоминал о ней...

Перевела с английского Н. РАВЕН