Вокруг света 1988-11, страница 33

ся от приманки, видно, до предела раздразнил его аппетит. Он нащупал вход в ловушку быстро, но влезть в него не мог. Ловушка оказалась слишком высоко над дном.

— Ребята, все на нос! — скомандовал Олег Донец.

Мы втроем и старший механик сгрудились возле иллюминаторов. «Север-2» клюнул носом, и ловушка коснулась грунта. Теперь входное отверстие было совсем низко, и лангуст-лидер легко забрался в нее. Он подполз к приманке и стал жадно рвать рыбу ногочелюстями. Что тут началось! Его сородичи просто ринулись в ловушку. Картина напоминала посадку в автобус в час «пик». Передние спотыкались, падали, задние напирали, подминали их под себя и по спинам вбегали в ловушку.

— Так они же голодные! — с нескрываемой жалостью сказал Суме-рин.

Было ясно, что от изобилия пищи здешние лангусты не страдали.

Ловушка быстро наполнилась. Насытившись, лангусты расползлись по углам, а страждущие продолжали прибывать. Примерно через час тем, кто забрался в ловушку в числе первых, надоела теснота, и они стали выскакивать наружу. Делали они это следующим образом Встав хвостом

по направлению к отверстию, лангуст делал мощный гребок под себя и вылетал из ловушки над головами залезающих в нее сородичей. Траектория полета была выверена идеально точно. В конце концов установилось подвижное равновесие: сколько вновь прибывших забиралось в ловушку, столько же и выскакивало из нее. То, что мы увидели, явилось полной неожиданностью. Во всем мире на промысле ракообразных — креветок, крабов, лангустов — принято выставлять ловушки по крайней мере на сутки. Эти же глубоководные за сутки, пожалуй, ушли бы из ловушки все до единого.

Насытившиеся лангусты стали проявлять любопытство к неведомым существам, доставившим им столь вкусный обед. Они подползали прямо к иллюминаторам. Один из них долго и внимательно смотрел на меня своими коричневыми на стебельках глазками. Так мы разглядывали друг друга, пока справа не грохнула молния: Бадулин начал фотографировать со вспышкой. На вспышку лангусты реагировали по-разному. Те, которым голубая молния била прямо в глаза, делали резкий прыжок на полметра над грунтом, особенно маленькие, и медленно, раскинув лапки, опускались на дно, словно контуженые.

Но сидевшие к нам спиной не обращали на вспышку ни малейшего внимания.

Напоследок мы стали свидетелями еще одной любопытной сцены. Вместе с крупными взрослыми лангустами к ловушке стали подходить подростки. Когда один из них попробовал было сунуться в ловушку, он получил такой шлепок крупного самца, что отлетел на метр в сторону. Пока взрослые лангусты залезали в ловушку, ни один маломерок к ней и близко не осмеливался подойти. Непомерная жадность взрослых была наказана. Поднявшись на поверхность, мы вытряхнули из ловушки шестьдесят девять крупных, как на подбор, лангустов. А молодь осталась у себя дома.

Вечером Бадулин получил за потерянную фотокамеру достаточную компенсацию в виде редких подводных фотографий.

Сергею Чистикову, исследовавшему содержимое желудков и кишечников лангустов, пришлось изрядно потрудиться. В желудках практически ничего не оказалось. Это озадачило Сергея, и единственно разумное объяснение, которое он мог дать, заключалось в большой скорости переваривания пищи. Кишечники лангустов представляли немалую загадку. Вместо каких-либо явных остатков мелких организмов Сергей обнаружил полужидкую красноватую массу, перетертую до неузнаваемости. Поэтому дать определенный ответ на вопрос, чем питаются глубоководные лангусты, мы не смогли. Сергей тщательно законсервировал несколько проб с содержимым кишечников лангустов, чтобы исследовать их на берегу под мощным микроскопом.

Зато с кислородом удалось разобраться. В нескольких погружениях подряд брались пробы воды возле самого дна. При содержании кислорода шесть десятых процента лангусты чувствовали себя превосходно. С понижением содержания живительного газа до четырех десятых процента они становились вялыми, а когда кислорода оставалось всего две десятых процента, уходили с вершины горы, вниз, на глубину, где вода была холоднее и богаче кислородом. Сгоняло их с вершины хребта мощное глубинное течение, которое несло теплую, но обедненную кислородом воду от экватора. Измерив температуру над вершиной хребта, мы могли предвидеть, где держатся лангусты: на вершине или на склонах. Если вода над вершиной теплая, значит, напор подповерхностной экваториальной водной массы силен, и лангусты, спасаясь от замора, уйдут на склоны; там их ничем не достать, ни тралом, ни ловушкой. Если, напротив, вершина хребта находится под давлением более холодных вод, то лангустам замор не грозит и они выползают на вершину. Это значит, что мы нашли подход к прогнозу перемещения лангустов по глубине, который необходим для промысловых судов.

31