Вокруг света 1989-03, страница 35

мастерства, но и личного мужества. Например, при прокладке маршрута над Голландским ребром Лиз Клобу-зицкая и Алисон Чазвик столкнулись с неприятной неожиданностью. Они карабкались по 70-градусной ледяной стене, лишь шипами на носках ботинок цепляясь за вырубленные ступеньки. Причем крошившийся лед затруднял навеску веревочных перил, поскольку плохо держал якоря. Еще выше стали попадаться полости, предательски скрытые снежной коркой. Под тяжестью тела она проламывалась, и альпинистка скользила вниз, теряя с таким трудом завоеванные футы. Продвигаться ползком тоже было опасно. Поэтому, чтобы не попасть в ловушки, пришлось через каждый метр вырубать не просто ступеньки, а целые площадки.

Из дневника Арлины Блюм:

«28 сентября. Я вышла из лагеря III с 30-фунтовым рюкзаком. Перед лавиноопасным склоном остановилась передохнуть и надеть «кошки». Закрепляя их, вдруг подумала: «Чем обернется эта задержка? Будет ли она стоить мне жизни или, наоборот, спасет ее?» А ведь предстояло одолеть каких-то полмили. Но они могли стать последними! И все же я должна идти. Проделанная работа, труды и надежды тех, кто верил в нас и помогал, требуют этого. Я должна идти ради них и ради самой себя. И я пошла.

13 октября. Эту ночь я провела в спальном .мешке, натянув на себя всю одежду, а сверху накрывшись вторым спальным мешком. Вода в термосах, лежавших под ним, замерзла. Температура в палатке была около 10 градусов ниже ноля, снаружи — 20. Пора назначать связки для штурма вершины. Конечно, мне хотелось бы дать каждой шанс подняться на нее. Но кто-то должен взять на себя и вспомогательные роли. В этом истинное альпинистское рыцарство: при необходимости жертвовать личными интересами ради общего дела. В итоге решила: в первой связке пойдут Ирен, Вера Комаркова и Пайро. Надеюсь, что через два дня за ними выйдут Алисон и Вера Уотсон.

В небе над нами на юг тянутся стаи гусей, и на душе становится радостней, когда видишь живые существа в этом суровом царстве льда».

В 3 часа утра 15 октября первая связка в лагере V начала готовиться к штурму. По вертикали им предстояло подняться на 2 300 футов. На такой высоте каждое движение требует усилий. Поэтому прошло три часа, прежде чем альпинистки были готовы к выходу. В последнюю минуту Пайро Крамар обнаружила, что у нее порвалась рукавица и кончик указательного пальца на правой руке побелел. А ведь она — хирург-офтальмолог! В конце концов Пайро принимает решение: «Лучше упустить шанс покорить вершину, чем потерять палец». Подруги уходят без нее.

О том, что было дальше, Ирен Миллер рассказывает так:

3 «Вокруг света» № 3

«Первые несколько сотен футов склон довольно крут, затем становится более пологим. Под ногами хрустит снег. Наваливается неимоверная усталость. Кажется, все бы отдала за несколько минут отдыха. Но останавливаться нельзя, чтобы не сбить ритм дыхания: на каждый шаг -шесть вдохов. Запас кислорода у нас всего на шесть часов. Поэтому мы стараемся как можно дольше обойтись без него.

И все-таки через три с половиной часа, когда мы уже едва ползем, надеваем кислородные маски. Теперь на каждый шаг делаю четыре вдоха. Поднимаемся все выше и выше. Знакомые силуэты, столько недель маячившие над нами, постепенно исчезают. Полную тишину нарушают лишь шипение кислорода да хруст снега. У самой вершины проваливаемся в него по колено. Достаем флаги — американский и непальский и флаг нашей экспедиции с дерзким лозунгом: «Место женщины на вершине!»

Но где она? Выходим на скальные обнажения, минуем несколько небольших возвышений. Наконец, в 3.30 пополудни ниже, справа и слева, видны южный гребень и Голландское ребро. Не сразу соображаем, что это и есть долгожданная вершина Аннапурны».

Но вернемся к дневнику Арлины Блюм:

«18 октября. Вместо того чтобы ликовать после покорения Аннапурны, я не нахожу себе места от тревоги. Вчера Веру Уотсон и Алисон видели ниже лагеря V. Но вечером они не вышли на сеанс радиосвязи. Сегодня утром сколько мы ни шарили биноклями по снежной белизне, никого на пути к вершине не обнаружили. Возможно, Вера и Алисон решили отдохнуть денек в лагере, а рация у них сломалась. Или же она вышла из строя, а они начали штурм рано утром, когда никто из нас не наблюдал за вершиной. Или случилось что-нибудь еще. Последнее не на шутку пугает меня. Я предлагаю послать туда шерпов-проводников.

20 октября. Двое шерпов, поднимавшихся к лагерю V, нашли тела Веры и Алисон так, как они шли: в одной связке. Очевидно, кто-то из них сорвался на подходе к лагерю V. Остановиться на склоне они не смогли и пролетели 1500 футов по ледяной круче. В любой момент такое могло случиться с любой из нас. Но почему это должно было произойти именно с ними? От горя я онемела. А как же их семьи? Неужели какая-то гора стоит их горя и страданий?

23 октября. Стоим у плиты-памятника возле базового лагеря. Утром мы добавили два имени к семи, выбитым на ней. Плита обращена к Аннапурне, на вершину которой с надеждой смотрели Вера и Алисон. Они навсегда останутся с «Богиней урожая» в ее обители из льда и снега. Я не плачу, потому что слез уже не осталось: после гибели моих подруг я проплакала всю ночь.

Пытаюсь мысленно восстановить, как это произошло. Поставь ногу на несколько дюймов иначе, и все было бы по-другому.

...И все-таки наша экспедиция была не напрасной. Она дала нескольким альпинисткам бесценный опыт... Наш Гималайский женский клуб через Американский альпинистский клуб открыл памятный фонд в честь Веры и Алисон, средства из которого пойдут на финансирование женского альпинизма. Женщины будут подниматься на вершины!»

С. АРЕФИН