Вокруг света 1993-04, страница 17

Кремля и Ваганьковского холма, то есть современного дома Пашкова (библиотека имени Ленина). В тоннеле были «человеческие кости с остатками ржавых цепей... останки неведомых узников, брошенных в подземелье по чьей-то злой воле, может быть, самого Малюты Скуратова». Я откликнулся на эту публикацию фрагментами Левиного дневника и некоторыми воспоминаниями о нашем в 1939 году стремлении проникнуть древним «малютинским» подземным ходом в Кремль. Среди писем, в которых потом обсуждалась наша мальчишеская экспедиция, было одно примечательное из Киева от инженера Рудыка. Он писал:

«У меня появилась интересная и очень простая мысль (не удивлюсь, если кто-то уже думал об этом). Так вот, возник вопрос с профессиональным уклоном: как был построен длинный и очень узкий подземный ход? К тому же он постепенно сужался до такой степени, что в нем застрял «самый маленький и самый щуплый» из ребят, а ведь строили ход, по всей вероятности, взрослые люди. Значит, можно предположить, что ход, прорытый в земле, должен быть гораздо просторнее, чем кирпичный лаз. Напрашивается мысль, что настоящий подземный ход находится совсем рядом с узким лазом, так как рыть широкий проход и сразу же укреплять его кирпичной кладкой гораздо удобнее, а узкий лаз можно строить в этом же проходе... Но в любом случае подземный ход нужно искать рядом с узким лазом. А сужающийся лаз — это не что иное, как ловушка для непосвященных или бежавшего узника. Смешно предполагать, что могущественный Малюта Скуратов ползал на животе на такие расстояния или даже ходил по узким переходам. Ведь с его возможностями допустимо было и настоящий тоннель прорыть».

Спустя более полугода после нашего тайного мероприятия Лева записал: «В первый же подходящий вечер я решил один слазить в подземелье, чтобы исполнить все-таки то, что задумал еще летом». Вот Левка и его характер. Отправился к церкви, но, спустившись по «кривым ступенькам», нашел на дверях «огромный кованый замок».

И вновь, через несколько месяцев, запись: «Я утром с удивлением заметил, что вся верхняя часть церковки, в том числе и купол, окрашены в бежевый цвет. Это сразу мне подсказывало, что нам в церковь не попасть, так как

теперь это уже не заброшенная церквушка, а государственный музей»

Почему Лева стремился пойти один? Может быть, мы с Олегом лишали его предельной сосредоточенности?

До нас церковь Николы, ее подземную часть, обследовали наши ребята-старшеклассники Толя Иванов (Шишка), Валя Коковихин, Игорь Петере и Юра Закурдаев. Тоже попали в подземный ход, но который начинался с противоположной стороны церкви по отношению к нашему ходу и был проложен в другом направлении под самым храмом, но тоже к Мо-скве-реке. У этих ребят «состоялась встреча» с осыпавшимся в нише скелетом человека, некогда прикованным к стене. Потом они обнаружили древние иконы, затем у них «кончились, погасли факелы, с которыми они шли», и ребята вернулись. Подробности этой экспедиции я узнал в этом году в нашем музее «Дом на набережной», расположенном в Доме на набережной, от самого Анатолия Иванова. Он даже набросал мне на листке план «их тоннеля»... Что же касается древних икон, то, может быть, они и до сих пор где-нибудь спрятаны. А девушка была замурована в самой церкви в том месте, где сейчас из серого итальянского мрамора имеется на стене тонкий орнамент в виде рамы. Это храм, где до сих пор не забыты имена Малюты Скуратова и Василия Грязного, «верных и страшных псов царя опричного государства».

Я вспомнил, как в мрачные предвоенные годы значительное количество квартир опустело: населявшие их люди отправлены кто сразу в мир вечного покоя, кто предварительно за колючую проволоку, кто, как член семьи изменника родины, в далекое изгнание. Ребята, как могли, вызволяли из-под ареста личные вещи, самые необходимые для жизни. Валя Коковихин и Толя Иванов с балкона Вали опустили поздно вечером на балкон опечатанной квартиры Петерсов веревку. Толя — небольшого роста и легкий, поэтому Шишка по веревке достиг балкона Петерсов, сумел открыть дверь, проникнуть в опечатанную квартиру и взять необходимую сыну Петерса, Игорю, одежду. По веревке Толя вернулся назад. Вещи подняли.

Опасные это были игры, но берсе-невские ребята накапливали опыт. Не выдавали друг друга...

А вот уже теперь, 14 июля 1987 года, троллейбус, который отходит от остановки как раз напротив нашего дома,

провалился одним колесом в «колодец», внезапно открывшийся под асфальтом. Когда в колодец спустились приехавшие на место аварии ремонтные рабочие, а с ними и корреспондент телепередачи «Добрый вечер, Москва», то увидели помещение, выложенное кирпичной кладкой. Я с моей женой Викой в тот вечер, по счастливой случайности, сидел у телеэкрана и смотрел эту вечернюю передачу. И когда показали такое, я, совершенно как в лучшие годы, закричал:

— Подземный ход!

Ну, не подземный ход, а вполне возможно, какая-то часть винно-соляного двора, например.

На другой день стало известно из этой же передачи (мы с Викой уже специально ее поджидали): археологи любопытства не проявили; рабочие залили подземелье водой, засыпали песком и заасфальтировали. Накрепко. Но, конечно, это не последняя точка в бывших Содовниках, где теперь стоит бывший Дом правительства.

Продолжение следует

15