Вокруг света 1995-10, страница 33

ит слиться как бы в одно целое. Как? Думай сам — на то ты и робинзон...

— И всегда у тебя были такие богатые уловы? — спрашиваю я робинзонку, а сам украдкой поглядываю на котелок, источающий запах, от которого просто голова идет кругом.

— Да нет, только под конец. Пока нашла самое «рыбное» место, дней восемь прошло. А так за день ловила по две-три рыбки, не больше. Зато у мальчишек — вон там, на соседнем острове — они были вдвоем — клева и вовсе не было. Уж как они мне завидовали! Я даже издали видела: я на рыбалку — и они тут как тут. Приходили, чтобы хоть издали взглянуть — хоть глазами насытиться.

Вскоре и юшка поспела. Небольшого котелка с лихвой хватило на всех. И пусть не было хлеба, соли, не говоря уже о приправах, — ужин удался на славу.

Между тем на остров Улыбки и на озеро незаметно опустилась ночь. Костер мало-помалу догорал. Надо было возвращаться в лагерь — нам, но не хозяйке острова: ей оставалось жить здесь — слово «выживать» тут вряд ли подходит — еще два дня. Что она будет делать, когда проводит нас и улыбнется на прощание? Наверное, заберется в свою уютную па-латку-парничок и, прежде чем уснуть, будет смотреть, как мерцают, догорая, угольки костра

А когда наступит утро, она проснется, соберет что-нибудь на завтрак — то, чем одарит ее остров, затем сядет на мшистый валун или поваленное ветром деревцо и запишет в свой дневник короткие строчки:

«22 июля. Проснулась. Пошла собирать валежник, ягоды и грибы. Потом пошла ловить рыбу. У меня все нормально. Вот только часто вспоминаю маму. Как там она? Как там у нас дома? А так настроение хорошее...»

В общем — все, как обычно.

Через два дня, уже на Большой земле, Лене Сокаевой, самой юной робинзонке из Бологого, присвоят звание победительницы «Робинзонады-95» среди девушек. И она, как и все, кто выдержал, произнесет клятву:

«Я, вступая в ряды российских робин-зонов, торжественно клянусь сохранить в памяти и пронести через всю свою жизнь радость общения с природой и веру в свои силы, обретенные в суровых испытаниях на островах Онежского озера».

ДОБРОВОЛЬЦЫ ФОРТА «ФРЭНДШИП»

На другой день, рано утром, мы снова на борту катера. Юра Николаев — он из бологовской команды Федотова — запускает мотор, и мы мчимся на юг к одному из дальних островов. Там, как сказали нам психологи, экологи и прочие ...ологи, выживает так называемая «экспериментальная» пара робинзонов из Ставрополя — Сергей Шторк и Игорь Потапкин, студенты тамошней сельхозакадемии; им обоим чуть больше двадцати.

Юра Николаев всю дорогу отчего-то беспокоится, то и дело глядит назад — на север.

— Ты что, Юра, — спрашиваю. — Чего не сидится-то?

— Скоро ливанет, — говорит Юра.

Я недоуменно смотрю на моториста: вроде кругом все спокойно, и солнце вроде светит...

— Точно, ливанет, — уже уверенно заявляет моторист. — Как пить дать, ливанет. Не гляди, что солнце. Оно во-т-вот скроется. Вон они — тучи, ползут с севера.

Но вот и остров. Сбавляем ход — потихоньку причаливаем к обрывистому скалистому берегу. На маленьком пятачке, возле добротной хижины, сложенной из осколков базальта, стоят робин-зоны в защитного цвета форме, на головах у обоих красные повязки — ну прямо чистые Рэмбо.

Соскакиваем на берег — взбираемся по узенькой, тесной расщелине вверх, к хижине. Юрка Николаев кричит нам из «казанки»:

— Подгребу за вами часа через два. — И, хитро усмехнувшись, добавляет: — Если, конечно, дождя не будет.

Мотор реванул — и вскоре «казанка» совсем исчезла из вида за пеленой тумана, медленно, но верно идущей с севера. Значит, дождь все-таки будет.

Сергей с Игорем зовут нас к очагу — он тут же, у торцевой стенки хижины.

— Классное у вас жилье, — говорю я робинзонам и ощупываю щербатую, всю в выступах, стенку хижины. — Небось не за день построили?

— Ровно за неделю, — в один голос подтверждают ребята. — Жилье решили ставить первым делом. А попутно — обживать остров. Без добротного жилья вообще нельзя, а тут, на нашем острове, и подавно.

Оглядываюсь по сторонам: остров, хоть и немаленький и высокий, зато и растительности, в смысле — деревьев, не так чтоб уж очень.

— Вы что, на плохой остров попали? — спрашиваю.

— Не на самый лучший — это точно. Здесь только восточный берег более или менее ничего. А так везде хреново.

ВОКРУГ СВЕТА

Октябрь 1995 Шcl